Порочная королева. Роман о Екатерине Говард - [130]

— Знаете, ваши придворные презирают меня, — сказал ей Фрэнсис на следующий день, после того как она перечислила ему, какие письма необходимо написать.

— Почему вы так думаете, мистер Дерем? — спросила Екатерина.

— Потому что я у вас в фаворе.

— Это не так, вам самому это прекрасно известно. Мне нужен человек, который выполнит работу мистера Хаттофта.

— А я думал, вам приятно мое общество!

Екатерина ужаснулась:

— Вы не оставили мне выбора, кроме как терпеть его. Если бы вы не принудили меня дать вам место, я бы отправила вас паковать вещи!

— Что-то мы немного разгорячились! — посмеиваясь, проговорил Фрэнсис.

— Вам следует научиться вести себя так, как требуется при дворе, мистер Дерем, и соблюдать должную вежливость по отношению к вашей королеве. Тогда вы, вероятно, станете чуть более популярным.

Он схватил ее за запястье:

— Не забывайте, что я знал вас в Ламбете, когда вы были никому не нужны, и знал очень хорошо! — Фрэнсис теперь не смеялся.

— Я пожалуюсь на вас королю! — в гневе крикнула Екатерина и вырвала у него свою руку.

— Нет, вы этого не сделаете, потому что он считает вас целомудренной и придет в ужас, узнав, что это не так.

Слова Дерема внушили ей страх.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду то, что происходило в Ламбете. И что вы ветрены.

— А с чего вы взяли, будто он этого не знает? — с вызовом спросила она.

— Вижу по вашему лицу, Кэтрин. Вы испуганы.

— Вовсе нет! — Она почувствовала, как у нее предательски вспыхнули щеки. — Почему вы так ужасно относитесь ко мне?

Улыбка сошла с его лица.

— Вы забыли, что мы с вами женаты, и ушли от этого, не оглянувшись.

— О, не начинайте снова! — фыркнула Екатерина. — Я не стану этого слушать. Можете идти.

Дерем встал, размашисто поклонился ей и сказал:

— Я этого не забуду. И однажды, когда вы не будете обременены… — Он не закончил фразу и вышел, оставив Екатерину дрожащей от ярости.

Через два дня стало ясно, что его не так легко приструнить. Мистер Джонс, церемониймейстер двора королевы, захотел переговорить со своей госпожой приватно.

— Мадам, — начал тот, явно испытывая неловкость, — нужно что-то сделать с мистером Деремом. Он завел себе привычку оставаться за столом со служащими вашего Совета после того, как остальные встают и уходят, а ему это не положено. Он не входит в ваш Совет и намеренно проявляет неуважение.

Екатерина сердито вздохнула. Будет ли конец нахальству Фрэнсиса?

— Когда я послал к нему спросить, является ли он членом Совета, — продолжил мистер Джонс, — мистер Дерем ответил, что был в совете вашей милости до того, как я познакомился с вами, и будет там, когда вы меня забудете.

Он сказал такое? Екатерина задрожала и с трудом следила за речью мистера Джонса.

— Потом он затеял драку со мной, мадам, в которой, боюсь, я не сумел постоять за себя. У меня не осталось выбора, кроме как искать защиты. Посмотрите на это…

Джонс отогнул рукав и продемонстрировал отвратительный на вид порез, а потом указал на синяк у себя на скуле.

— Он пролил кровь! — в ужасе воскликнула Екатерина и вдруг увидела способ, как избавиться от Фрэнсиса.

Насилие, примененное в непосредственной близости от короля, почиталось за очень серьезный проступок и каралось сурово. Человека, ударившего другого и пролившего кровь в пределах королевского двора, подвергали штрафу, тюремному заключению и отрубали ему правую руку. Живые примеры были наглядно продемонстрированы в этом году, когда сержант-привратник напал на одного из слуг графа Суррея на теннисном корте в Гринвиче. Виновника драки осудили на усекновение правой руки, лишили прав на земли и имущество. Все было готово к исполнению приговора — Екатерина помнила огромную толпу, набившуюся в главный зал, — но привратник, в надежде на милость короля, уговорил кого-то пойти к его величеству и спросить, нельзя ли, чтобы ему отрубили левую руку вместо правой, тогда он смог бы и дальше верно служить королю. Генриха так впечатлило это выражение преданности, что тот милостиво простил драчуна, хотя после этого заявил: исполнять приговоры об ампутации конечностей нужно обязательно.

Екатерина никогда бы не пожелала такой участи Фрэнсису. Но может быть, угрозы подобного наказания хватит, чтобы он собрал свои вещи и сбежал со службы у нее?

— Скажите, мистер Джонс, — обратилась она к церемониймейстеру, — эта драка произошла в пределах двора?

Тот с опаской поглядел на нее. Было ясно без слов: он тоже виновен в кровопролитии.

— Не важно, — сказала Екатерина, вздохнув про себя. — Я поговорю с мистером Деремом, — и мысленно добавила: «Чем бы это ни закончилось».

Он явился на ее вызов, и она приняла его в кабинете, где они работали с корреспонденцией.

— Я только что узнала о происшествии с мистером Джонсом и о том, что вы ему сказали. Следите за своим языком! И не забывайте, что можете остаться без правой руки, если затеете драку и прольете кровь в пределах двора.

Даже это ничуть не обескуражило Дерема. Он стоял и улыбался.

— Ну? — рявкнула она. — Что вы можете сказать в свою защиту?

— Прошу вас, примите мои покорные извинения, — произнес он и поклонился, широко взмахнув рукой.

— О, уйдите! — в раздражении воскликнула Екатерина.