Порочная игра - [43]

Он не обманывал себя верой в то, что он ей небезразличен. Сара предельно ясно дала понять, что перспектива нового замужества ее не прельщает. Даже несмотря на то, что титул, положение в обществе и состояние делает Вейна едва ли не самым желанным призом на ярмарке женихов. Сара колебалась, даже выбирая между ним и изгнанием из общества и нищетой. Могла ли она унизить Вейна сильнее?

Но, несмотря на все это, он не мог избавиться от ощущения, что сильнейшее плотское влечение, которое, безусловно, существовало между ними, может прорастать из более глубокого источника, чем животные инстинкты. Даже если к тому, чтобы лечь с ним в постель, ее вынудили некие обстоятельства — и как сама мысль об этом задевала его гордость! — Сара не была настолько талантливой актрисой, чтобы разыграть наслаждение.

Господи, она будет его, хочет она этого или нет!

Она смотрела ему в глаза. Не отводя взгляда. Словно бросала вызов, побуждая приблизиться еще на шаг, еще на дюйм. Вейн мрачно усмехнулся и сделал этот шаг. Теперь их разделяли всего несколько дюймов.

Он поднял руку и взял Сару за подбородок. Она не сопротивлялась. Она продолжала невозмутимо смотреть на него. Вейн никуда не спешил, он взглянул на ее горло, которое сжалось на миг, словно она проглотила комок. Он увидел, как слегка расширились ее зеленые глаза. Он услышал ее тихий вздох в тот момент, как его рука обвилась вокруг ее талии. Вейн привлек Сару к себе и, опустив голову, прижался губами к ее губам.

Кровь вскипела в тот же миг, как встретились их губы, пробудив в нем зверя, разбудив голод. Вейн хотел большего. Прошло несколько секунд до того момента, как он осознал, что она никак не реагирует. Ее губы оставались упрямо сжатыми.

Он заставил себя чуть успокоиться. Нежно взяв ее голову в ладони, он провел языком по абрису ее губ, вновь и вновь, побуждая их раскрыться, и затем просунул язык между ее зубами и обвил им ее язык.

Сара вздрогнула всем телом. Приглушенно вскрикнув, она вывернула голову. Ее пульс трепетал под его пальцами, дыхание стало частым и сбивчивым. Вейн неумолимо провел губами по мочке ее уха, скользнул вниз по шее.

— Ты моя, — прошептал он, целуя темные завитки ее волос. — Ты всегда была моей.

— Нет! — сдавленно воскликнула Сара. Несмотря на то, что она не выказывала ни малейших признаков борьбы, она боролась с ним, напрягая всю свою волю. Он отпустил ее, и Сара тут же отвернулась, обеими руками схватившись за спинку дивана так, что костяшки пальцев побелели.

Вейн не понимал ее. Он предлагал ей все: имя, верность, себя самого, и тем не менее она бежала от него как от чумы.

Ослепленный обидой и желанием, он накрыл ее руки своими, зажав Сару между собой и спинкой дивана.

— Ты хочешь меня! — грубо сказал он. — Скажи это!

— Нет.

Плечи ее были расправлены, голова гордо поднята, но он слышал дрожь в ее голосе. Он скользнул ладонями вверх, по ее плечам, и почувствовал, что тело ее тоже дрожит.

И все же Сара не сдавалась. Он шагнул к ней ближе. Нежно провел рукой по контурам ее тела. Услышал, как она затаила дыхание.

Деньги, угрозы, принуждение — все это ушло. Осталось лишь влечение, настойчивое, мощное влечение тел. Он знал, что Сара его чувствует. Он знал, что она не устоит перед ним, если он проявит терпение. Это не просто, когда его тело так живо взывает к ее телу, так стремится вонзиться в ее нежное тепло.

Положив обе руки ей на талию, он наклонился и поцеловал Сару в изящный изгиб между ключицей и шеей. По телу Сары пробежала дрожь, и то была не дрожь отвращения. Он нежно прикусил зубами чувствительную кожу. Сара чуть слышно вскрикнула.

Вейн призвал на помощь весь опыт, чтобы удержать свое тело под контролем. Он играл с ней нежно, лаская ее губами и руками.

Вейн чувствовал, что она обмякла, стала податливее, хотя и не выдавала себя ничем, кроме нескольких тихих вскриков. Когда он наконец уступил желанию и накрыл ее груди ладонями, Сара прижалась головой к его груди.

Даже под стесняющим ее грудь корсетом и под несколькими слоями одежды он почувствовал, как отвердели ее соски. Она мелко вздрагивала, когда он играл с ее сосками, потирая и покручивая, дразня ее так же, как она дразнила его. Он мучил себя. Он изнывал от желания попробовать их на вкус, взять их губами и медленно ласкать их. Но сейчас было не время.

— Ты хочешь этого, — хрипло и глухо сказал он. — Не отрицай.

Сара судорожно сглотнула, но отвечать не стала. Мозг требовал, чтобы она немедленно высвободилась.

Но ее все глубже затягивало в эту воронку, в водоворот наслаждения, и внутренний голос, призывающий к осторожности, заглушал рев страсти. И вскоре в ней не осталось ничего, кроме этого жара и света, которые рождались там, где Вейн прикасался к ней. Несмотря на грубость, его слова задевали ее за живое, ласкали душу так, как его умелые руки ласкали ее тело. Ее чувство к нему было необузданным, глубоким и примитивным и не имело ничего общего с поэзией или изысканной любезностью нежных речей галантного кавалера. Ничего общего с любовью.

Но это чувство было не менее опасным.

Одной рукой он приподнял ее юбки и, едва касаясь, провел ладонью по голому телу. Жар дыхания обжег ее ухо.