Порабощение - [41]

Они каждый день вспоминали Фица и беспокоились о нем. По вечерам, когда все книги закрывались, а лампы гасились, они ложились точно так же, как и в тот пьяный вечер, только вместо Фица между ними лежал Карл. Однажды, после очередного упоминания об оставшемся в резервации друге, Карл спросил:

– Интересно, вспоминают ли обо мне так же, как вы о нем?

Син повернулась набок лицом к нему:

– Наверняка. Ты славный.

– Спасибо.

Маль скопировала ее движение и тоже развернулась к нему:

– У тебя хороший брат. Вы с ним очень похожи.

– Яну сейчас не до меня, – вздохнул он. – У него задачки посложнее.

Они не стали выпытывать, чем так занят его брат, но по каким-то причинам Маль почувствовала, что за этими словами скрывалось нечто интересное.

– Я бы вспоминала о тебе, – заверила его Син перед тем, как улечься на спину и заснуть.

Все они очень сильно уставали.

Месяц приближался к завершению, когда Маль решила, что должна посетить подземную лабораторию. Она думала, что Рувим мог вернуться туда, поскольку они не заглядывали в подземные ходы уже достаточно давно. За этот тихий месяц он вполне мог бы подумать, что они умерли или просто попались. Она вытащила из дома Карла и провела его подземными ходами, однако никаких результатов добиться не удалось. Единственное, что ее встревожило – место, где были спрятаны украденные для Рувима компоненты, оказалось пустым. Он явно забрал их с собой, и если это случилось давно, то у него, должно быть, уже была на руках готовая бомба с неизвестной мощностью. Обеспокоенная этими мыслями, она поспешила домой, чтобы поделиться тревогами с Син. Если бы рядом с ними был Фиц, то они, вполне возможно, начали бы искать вторую лабораторию или хотя бы место, где Рувим начал работать по новой.

– Жаль, что мы не догадались перепрятать эти взрывчатые вещества в другое место. Времени было достаточно, а теперь…

Маль была расстроена, и ее голова гудела от неприятных предчувствий. Поняв ее настроение, Карл решил завести разговор о другом:

– А вы никогда не думали о том, чтобы сделать инъекцию себе? – спросил он. – Я думаю, вы должны позаботиться о себе.

Она некоторое время шла молча, и он даже решил, что его слова просто не были услышаны, но потом она коротко вздохнула и ответила:

– Иногда я думаю об этом, но потом вспоминаю тех детей, в приютах. Знаешь, как их много? Не сосчитать. Изломанные жизни, никакого будущего. Я дала надежду своей дочери, но самой мне осталось жить всего несколько лет. Пусть лучше повезет кому-то из них.

– Ты так уверена в том, что умрешь, это просто удивительно. Ты еще молода.

Маль улыбнулась:

– Молода? По вашим меркам, скорее всего, так и есть. Горожане живут гораздо меньше. Ты все поймешь за этот месяц. А если не поймешь, это даже к лучшему.

Во всяком случае, они планировали отправлять Карла вместе с Син, когда она приступит к вакцинации. Можно было не сомневаться, что у него еще будет время познакомиться с суровыми нравами городской жизни.

На следующий день она опять взяла с собой Карла и отправилась к ученому домой, но и там они ничего не нашли. Рувим исчез. Скорее всего, он уже связался со своим другом Гаспаром, и все их труды пропали даром. Маль старалась не думать об этом, но посреди ночи неприятные размышления сами лезли в голову, и она ничего не могла с этим поделать. Что если он уже изготовил новую партию лекарства? В таком случае их аферы с вакцинацией просто потеряли бы смысл.

Ей хватало сил не говорить об этом с Син, и поэтому в следующем месяце они обе благополучно приступили к работе. Каждое утро они получали несколько сотен ампул в медицинском центре, а после возвращались домой, меняли упаковки и отправлялись по приютам. Карл сопровождал Син, Маль работала одна – так было проще. А еще это позволило ей пойти на небольшую вольность, которую она сохранила втайне.

Через ее руки прошли тысячи детей в возрасте пяти и шести лет. Она тщательно отмечала и запоминала номера приютов, в которых ей удалось провести работу. Вечером они встречались с Син, сверялись в количестве сделанных уколов, а потом пересчитывали оставшиеся ампулы. Реакция на настоящую вакцину была менее болезненной, чем на препарат Рувима, но они сделали ставку на то, что до приютских малышей никому не было дела. К счастью, их расчет оказался верным. У детей, получивших прививку от дифтерии, наблюдалось повышение температуры тела и общая слабость. Легкие судороги и постоянные боли, характерные для периода адаптации к отравленной воде, затерялись на фоне тысяч детей, жаловавшихся на жар и постоянную жажду.

Вся работа была закончена за неделю. Маль и Син в последний раз сверились, подсчитали количество приютов и выписали отдельно число детей, которым ввели препарат. Все было правильно – числа сходились, никаких ошибок допущено не было. Только после этого они смогли расслабиться и отдохнуть.

Наутро Карл проснулся раньше всех. Когда Маль поднялась с постели, он стоял у окна на кухне и глядел вниз на пустую дорогу. Густо-синее небо распространяло предрассветный полумрак, и она, поежившись, подошла к нему, чтобы посмотреть, на что он любуется в такой темноте.