Пора выбирать - [148]

– Хорошо, что вы сейчас предлагаете? – спросил Захар.

– Сейчас мы все вместе, с тобой и с мамой, поедем на квартиру, и сами лично убедимся, чтобы там никаких листовок не осталось, – сказал отец. – Ребята, если хотят, пусть и дальше приходят к тебе в гости, но только попроси их, чтобы никакую агитку на нашей квартире не оставляли.

Делать нечего. Захар вместе с родителями, на маминой машине поехал на квартиру. «Хорошо, что тогда всё-таки перевезли принтер из штаба, – подумал он. – Так его сейчас можно отвезти к кому-то из ребят и дальше использовать, а иначе бы его вместе с другой аппаратурой изъяли эшники». Когда Захар открыл дверь, их встретили Аня и Вова, которые оставались у него ночевать. Вова, технарь, был другом Ани, учившимся вместе с ней в ДВФУ, Аня привела его в штаб. Ребята немало удивились, встретив Захара при таком солидном «конвое». Они планировали остаться у него и на следующую ночь (вместе с Максом), так как существовало серьёзное подозрение, что 28-го мост, ведущий с острова, на котором располагался университет, на большую землю, закроют, чтобы лишить студентов возможности участвовать в акции. Захар был вынужден их огорчить, что ночёвка отменяется.

Сам он вышел из квартиры в подъезд и сначала позвонил Максу, сказав, что ночёвка отменяется, а потом, по закрытому каналу через «Телеграмм» – Георгию. Выходить на площадку потребовалось на случай, если в квартире действительно стоят прослушивающие устройства, чтобы эшники не знали, к кому повезут принтер. Жора, к счастью, взял трубку, Захар в двух словах объяснил ситуацию и сказал, что нужно срочно привезти к нему принтер и агитку (остававшиеся на квартире листовки и ДМП). Жора дал свой адрес на Луговой и сказал, что будет ждать.

Аня и Вова, делать нечего, поехали обратно на остров, в университет. Вызвали такси, Захар проводил их до машины, помогая ребятам нести сумку с плакатами и прочей атрибутикой для завтрашнего мероприятия (которую им было доверено охранять). Захар сказал, что извиняется и объяснит всё позже (в квартире он ничего говорить не стал, предполагая, что там могут стоять жучки).

– Да не надо ничего объяснять, Захар, – холодно сказала Аня.

– Ань, ты чего? – Вова удивлённо вытаращился на девушку. – Не обращай на неё внимания, Захар, это она просто переволновалась. Мы непременно увидимся и поговорим.

Такси уехало, родители, убедившись, что принтера и ничего компрометирующего, связанного с Февральным, на квартире не осталось, и попросив Захара быть аккуратней, если тот всё же решится выйти завтра на митинг, тоже отправились по своим делам, а Захар, на другом такси, поехал по адресу, который дал Жора. Квартира у Георгия оказалась довольно уютная, но только расположена чёрт знает где. Навстречу Захару, виляя хвостиком, выбежал умилительный пёсик. Захар бы никогда не подумал, что у такого брутального и сурового с виду Жоры такая миниатюрная и беззащитная собачка. Ему казалось, что такие личности инстинктивно тянутся к сильным породам. Как, например, кавказская овчарка – когда Захар жил с родителями в загородном доме и был ещё маленьким, у них во дворе обитала сторожевая собака Чара, принадлежащая к этой породе…

Вручив Георгию принтер и пакеты с агиткой, Захар прошёл на пару минут в гостиную и объяснил ему ситуацию как есть, по существу. Практически дословно повторив то, что сказали родители, в том числе про жучки. Захар надеялся, что Жоре можно доверять, и что у него в квартире никакой прослушки не стоит. Жора высказал предположение, что их чаты в «Телеграмме» каким-то образом читаются (или кто-то сливает инфу). Потом они с Захаром попрощались до завтра, и Гордеев побрёл на автобус, добираться обратно на свою городскую квартиру.

Минут сорок спустя, не успел он зайти и раздеться, как ему в «Телеграмме» позвонил Вова, и сказал, что нужно увидеться. Они договорились встретиться возле фуникулёра. Захар срочно выдвинулся туда.

Вова рассказал, что они приехали с Аней на остров, но до общежития не дошли. На входе их ждал наряд полиции. Накануне Забастовки у полицейских и эшников пошла тенденция ходить по университетам и проводить «профилактическую работу» с преподавателями и наиболее «неблагонадёжными» студентами. Учителя принуждали всех учеников под роспись (!) обещать, что те не будут принимать участия в грядущих протестах. Бюджетникам, не работавшим двадцать восьмого, ставили сверхурочные. Власть осознала, к каким последствиям могут привести митинги, и всерьёз старалась их предотвратить.

Увидев полицейских, Аня и Вова развернулись и пошли обратно, типа, вообще не туда направлялись. Полицейские пошли за ними. Аня, так как быстро бегать не умела, отдала Вове весь инвентарь для завтрашнего митинга, который у неё был, и сказала спасать его. Вова побежал так быстро, как мог, Аня осталась на острове, а он успел заскочить в автобус. И вот теперь приехал сюда, и не знает, что делать дальше. Вова тоже был приезжим, и город не очень хорошо знал. Проблема в том, что у него в руках сумка с распечатанными плакатами (которые они с Аней забирали из типографии) и прочей атрибутикой для Забастовки, и если Вову задержат и всё это заберут, завтрашний митинг может сорваться.