Пора счастливых дней - [45]

— Что он сказал, Синди? — нетерпеливо подтолкнул ее Мартин, когда она замолчала.

Синди подавила дрожь.

— Он сказал: «Эдвин все равно узнает, когда вырастет! И этот чертов Мартин тоже!»

Она залпом допила кофе и подняла на Мартина потухшие глаза.

— Я так боялась, что когда-нибудь Теодор выплеснет свое раздражение на Эдвина. Его слепая ярость в тот день, когда он разорвал журнал с твоими фотографиями, потрясла меня. Мне стало казаться, что он способен полностью потерять контроль над собой. Я не хотела рисковать. И поэтому решила уйти от него. Другого выхода не было.

— Ты собиралась уйти из дома? — Мартин в изумлении уставился на нее. — Отказаться от семьи, от всего того, что ты так ценила в жизни? Воспитывать ребенка одна?

На лице Синди появилась горькая полуулыбка.

— Да, одно время я мечтала иметь свой дом и семью. Стабильную, обеспеченную жизнь. Корни. Но, как оказалось, все эти вещи почти ничего не значат, если ты живешь с человеком, который тебе не близок… Или чего-то боишься. После того случая с журналом я поняла, что главное для меня — это безопасность и здоровье моего сына. Я понимала, что это будет нелегко — уйти от мужа и начать новую жизнь с маленьким ребенком на руках. Это означало расставание с Дороти и Квентином… Они…

— Ты думаешь, они позволили бы тебе уйти из их жизни? — усмехнулся Мартин. — Ты стала им дочерью в тот самый день, когда впервые вошла в их дом!

Она сжалась, услышав презрение в его голосе.

— Теодор рано или поздно сказал бы им, из-за чего я ушла. Узнав, что Эдвин — не их внук, они вряд ли бы захотели поддерживать со мной связь. Они наверняка приняли бы сторону Теодора. Это ведь вполне естественно. Нет, я прекрасно понимала, что останусь с Эдвином одна. Все, что у меня было — это небольшой опыт работы в кулинарии и некоторая сумма, которую я смогла накопить, работая вместе с Дороти. Но я знала, что должна это сделать. Не только ради Эдвина, но и ради Теодора. Он был очень хорошим человеком…

— Бедная моя Синди!

Мартин наклонился вперед, взял у нее из рук пустую чашку из-под кофе и поставил на столик. Потом взял ладони Синди в свои.

— Теодор знал, что ты собираешься оставить его?

— Нет. Я все никак не могла найти подходящего случая, чтобы сказать ему об этом. Возможно, если бы я это сделала, он бы вышел из своего мрачного состояния. Он так боялся, что когда-нибудь ты снова вернешься, Мартин… Он чувствовал, что я все еще люблю тебя, хотя я всячески пыталась убедить его и себя тоже, что это не так.

— От любви до ненависти порой меньше шага, — усмехнулся Мартин. — Я тоже три года старался внушить себе, что ненавижу тебя.

— У тебя было достаточно причин для этого! — с горечью воскликнула Синди. А сейчас, когда он узнал, что она так долго скрывала от него сына, таких причин, видимо, стало еще больше. — Пять лет назад я была еще слишком глупа и неопытна. Ты покинул меня, а я, обнаружив, что беременна, растерялась. Мне казалось, что ты оставил меня навсегда. Я поверила Теодору, когда он сказал, что тебе наплевать на меня и на моего ребенка. Я вообразила, что он сможет сделать меня счастливой… И жестоко ошиблась!

Синди опустила голову, и длинные густые пряди черных волос упали ей на лицо. Когда она подняла глаза, то увидела, что Мартин стоит перед ней на коленях. Он поднес к губам ее руки и поцеловал.

— Ты сделала все, что могла, Синди! Не кори себя за то, что случилось с Теодором. Он знал, на что он идет, когда женился на тебе и усыновил нашего ребенка. Он искренне любил тебя и был готов на все. В том, что его, в конце концов, охватило отчаяние, нет твоей вины. — Все еще стоя на коленях, он обнял ее за талию. — Хватит терзать себя прошлым, Синди. Теодора не вернуть. Несмотря на все его ошибки, он любил тебя. И я не думаю, что он мог бы причинить реальный вред Эдвину. Или кому-нибудь еще… кроме себя самого.

— Бедный Тедди, — прошептала Синди. Неожиданно страшная догадка поразила ее. — Мартин! А что, если он не случайно оступился на этой лестнице на заводе… что, если он сознательно бросился вниз, чтобы покончить со своими душевными муками! — Она задрожала. — Если бы я ушла от него раньше… если бы я не ждала удобного случая!..

— Ты не должна так думать, Синди! — горячо возразил Мартин. — Твой уход только усугубил бы его душевное состояние. Теодор всегда был таким слабохарактерным.

— Но, может быть, мой уход принес бы ему облегчение? Правда о рождении Эдвина перестала бы быть тайной, которую надо скрывать. Конечно, Теодор рассердился бы на меня, но со временем он, возможно, нашел бы другую женщину…

— Теодор? — ухмыльнулся Мартин. — Вряд ли. Он был без ума от тебя, Синди. Одержим тобою. Твой уход мог окончательно лишить его рассудка. — Немного помолчав, он добавил: — Я всегда знал о его чувствах к тебе, Синди, но по своей глупости не видел в нем соперника. Я не предполагал, что он может заинтересовать тебя в ином качестве, чем друг.

— Мартин, я никогда… — начала она, но он остановил ее, прижав палец к ее губам.

— Я все теперь понял, — сказал Мартин. — Я понял, почему ты вышла за него замуж. Ты думала о ребенке, которого носила под сердцем. И о том, чего тебе недоставало в детстве. Все логично, Синди, — добавил он с нежностью, от которой у нее сильнее забилось сердце. — Теперь мне все стало ясно. Забудь об этом. Все осталось позади. Ты должна теперь думать о будущем, любовь моя. Ради Эдвина. Ради себя самой. И ради меня тоже, черт возьми!