Популярная философия - [31]

Как видим, результат скептического умонастроения значителен: если вокруг закипят самые ужасные страсти, начнутся немыслимые катастрофы и станет рушиться мир, философу–скептику не будет до этого никакого дела, он сохранит полную невозмутимость, хотя бы ему даже и предстояло погибнуть вместе с мирозданием.

Глава IV. Философия – служанка богословия (Средние века)

§ 18. Восход теизма (Патристика)

Эпоха, пришедшая на смену Древнему миру, получила название средневековья (V–XV вв.). Во времена средневековья господствующей религией являлось христианство, сформировавшееся в начале нашей эры в римской провинции Иудее. Оно быстро распространилось по Римской империи, завоевав огромное количество сторонников и последователей. Поскольку официальной религией Древнего Рима являлось язычество, появившееся христианство в первые века нашей эры подвергалось жестоким гонениям со стороны государства. Однако в IV в. христианство провозгласили новой официальной религией, и притесняемые ранее христиане из гонимых превратились в гонителей, неумолимо преследуя язычников и ревностно сражаясь против остатков старой государственной религии.

В чем причина явной непримиримости язычества и христианства? Первое является политеизмом (от греч. полюс – многий и теос – Бог) – многобожие, второе – монотеизмом (от греч. монос – один и теос – Бог) – единобожие. Но данное расхождение не является настолько принципиальным, чтобы из–за него жестоко враждовать.

В языческом политеизме каждое божество олицетворяет какую–нибудь природную стихию, то есть находится не вне мира, но внутри его, растворено в нем, слито с ним воедино, а совокупность языческих богов и есть мироздание. Поэтому подобный взгляд неизбежно является пантеистическим.

Христианский монотеизм утверждает не только то, что Бог один, но – главное — то, что он находится вне мира, первичен по отношению к нему, потому что его сотворил. Для язычника окружающий его мир прекрасен и единственен, вне природы и больше ее ничего нет, потому что она и есть Бог. Природа вечна, беспредельна и потому божественна. Он благоговеет перед ней и ей поклоняется. Для христианина, несмотря на совершенство окружающего мира, он – всего лишь творение, а за видимым великолепием природы стоит невидимая сила, тысячу крат более совершенная и бесконечно восхитительная – Творец, который есть действительное начало и источник всего, истинное Бытие. Поэтому именно перед ним следует преклониться, а за красотой мира всегда следует пытаться усмотреть великий и непостижимый замысел потустороннего Бога.

Христианин считает, что, поклоняясь природе, язычник принимает ее за Творца, подменяет его творением, совершая самую непростительную ошибку, ибо умаляет и принижает роль Бога, растворяя его в окружающем мире. Христианский взгляд является теизмом, то есть утверждением о первичности и потусторонности Бога по отношению к миру и о том, что Бог сотворил его. Таким образом, античный пантеизм сменился средневековым теизмом, под идейными знаменами которого (христианского – на Западе и мусульманского – на Востоке) прошло тысячелетие человеческой истории.

Но прежде чем христианство завоевало людские умы, их требовалось очистить от языческих представлений, разработать и обосновать новое вероучение, что и сделали основоположники христианского мировоззрения, которых называют его отцами. В греческом языке отец – это «патэр», поэтому их философская деятельность в первые века нашей эры получила название патристики, и может быть названа начальным периодом средневековой философии, ее становлением и формированием.

Одним из основных вопросов патристики являлась проблема соотношения веры и знания, религии и философии. Понятно, что знание – это принятие чего–либо в силу обоснования и доказательства, то есть — опосредованно и по необходимости, в то время как вера – это принятие чего–либо помимо всяких обоснований и доказательств, то есть — непосредственно и свободно. Верить и знать – совершенно разные вещи. Религия опирается на веру, философия – на знание, и поэтому разница между ними очевидна. Поскольку Средние века – эпоха безусловного идейного господства христианства, проблема заключалась в возможности применения философского знания к религиозной вере. Ни о каком приоритете философии не могло быть и речи, поскольку главенство религии являлось разумеющимся. Поэтому следовало только выяснить – может ли философия хотя бы в некоторой степени являться совместимой с религией, и либо следует ее оставить, превратив в опору веры, «служанкой богословия» или, напротив, необходимо отбросить любое философствование как занятие вредное и богопротивное.

Например, один из первых представителей патристики Климент Александрийский считал, что философия не противоречит религии и является подготовительным мероприятием для нее, ступенькой на пути к более совершенному способу познания – вере. Бог назначил людям философствовать, говорит Климент, желая подготовить их к высшему — религиозному — этапу духовной жизни.

Другой известный христианский автор Тертуллиан полагал, что философское знание и религиозная вера несовместимы, исключают друг друга. Основные положения веры, считал он, являются в принципе непостижимыми и находятся вне всякого разумения, поэтому в них можно и непременно должно только верить с трепетом и благоговением, ни в коем случае не пытаясь понять, осознать или обосновать, ибо любая подобная попытка приведет только к недоразумению и обернется абсурдом. Тертуллиану принадлежит знаменитая формула: