Поплачь о нем, пока он живой - [17]

Шрифт
Интервал

…Любава засыпала на ходу. Она то и дело спотыкалась, её качало из стороны в сторону, в глаза будто насыпали песок. Даром что она выспалась хорошо, но идти всю ночь было ей все же тяжело. Конь обеспокоено поглядывал на нее, фыркал, когда она слишком оттягивала повод. От этого Любава на мгновение приходила в себя, встряхивалась, но уже через секунду начинала засыпать снова. Наконец она не выдержала.

— Долго ещё, Тирлейм? — спросила она, буквально пиная при этом свою гордость: она отчетливо услышала, как презрительно усмехнулся Бьёрн.

— Так пришли уже, — донеслось спереди. Любава удивленно подняла голову. Подошла к остановившемуся Бьёрну.

Лес заканчивался на краю небольшого холма, дальше тянулось поле с видневшимися кое-где аккуратными стогами сена, а за полем… За полем, сверкая неизвестными магическими огнями, стоял великолепный город. Посреди — замок из белого камня, будто воздушный, со стрельчатыми башенками и ажурными перилами, а в разные стороны от него в кажущемся беспорядке отходили уютные деревянные домики.

— Нам лучше переночевать здесь, — заявил Тирлейм. — Все равно, жлобы, в ночь в город не пустят.

— А…а, — Любава хватала ртом воздух, пытаясь что-то сказать, но не могла протолкнуть звук сквозь стиснутое восторгом горло. — А… что это за город? Кто в нем живет?

— Иснарэл… — вдруг прошептал удивленный не меньше девушки Бьёрн. — Волшебный город…

— Ага, — лениво кивнул тролль, деловито начиная собирать дрова для костра.

— Волшебный город? — Любава заглянула Бьёрну в глаза. — Что это? Откуда ты о нем знаешь?

— У моего народа есть множество легенд про него, — ответил он, не отрывая взгляда от города. — В этом городе встречаются все расы мира. Там можно встретить кого угодно, орка, эльфа, гнома, дриаду, тролля, да кого угодно… Они строили этот город вместе, выбирают каждый год правителя… Многие уже просто поселились здесь, многие приезжают полюбоваться, но ещё больше народа приезжает на всевозможные ярмарки и торжища… Но я думал, это все сказки…

— Индюк тоже думал, да в суп попал, — хмыкнул Тирлейм, но Бьёрн был настолько удивлен, что пропустил его фразу мимо ушей.

— Надо же… — Любава тоже посмотрела на город, на белый замок, на деревянные домики… Все это было настолько реально, что девушка не могла поверить, что этот город какой-то волшебный. — Но как же мы к нему вышли? Неужели никто больше не мог его найти?

— Тот из людей, кто специально его ищет, никогда не найдет, — вздохнул Бьёрн. — Но мы же заблудились, Любава…

Не впервые ли он назвал имя девушки, глубоко задумавшись и выдав себя?

— А может, не заблудились, Бьёрн? — тихо сказала Любава, и его имя прозвучало у нее как-то по-особому… нежно? — Может, и пришли туда, куда нужно…

— Зачем? — он развернулся и посмотрел в глаза девушке. И в его взгляде мелькнула какая-то невидимая доселе боль, да ещё великая смертная тоска да усталость. Но все это лишь на мгновение. Он отвел взгляд и пошел к разведенному троллем костру. — Это все домыслы. Да и вообще, нас сюда привел тролль. Не думаю, чтобы мы без него вышли к городу.

— Ну а кабы я не заупиралась, на тролля мы бы тоже не напали, согласись, — улыбнулась Любава. Глянула на Тирлейма, как ни в чем не бывало сидящего у костра. — Ничто никогда не случается просто так… правда, Тирлейм?

— А то! — лукаво улыбнулся тролль, а Бьёрн лишь покачал головой.


…Утром, едва они проснулись, Тирлейм повёл их в город.

— Сейчас в ворота войдете, — наставлял их тролль, — обязательно спешитесь, в Иснарэле не любят езду на лошадях. Вот войдете, страже скажете, мол, гости, и сразу налево, в переулочек. В пятый дом постучитесь, скажете, от Тирлейма. Там знают.

— А ты с нами не пойдешь? — удивилась Любава.

— Не, — отмахнулся тролль. — У меня дела… Кстати, рассчитаться бы пора.

— Конечно, — Любава кивнула и вытащила амулет из мешочка. Повесила его, наклонившись к троллю, ему на шею. — Носи на здоровье. Спасибо тебе за все.

— Таки жуткое тебе спасибо! — засиял Тирлейм, потом вгляделся в поле перед городом и заявил: — Нет, нельзя вас одних отпускать. Вы, люди, обязательно что-нибудь напутаете! Хотя тот, кому я вас передам, существо ещё более легкомысленное… Но это лучше, чем ничего…

Они медленно шли по полю, Тирлейм весело болтал с Любавой, Бьёрн, по обыкновению, молчал. Вдруг из-за одного из стогов показались чьи-то ноги в мягких коричневых сапогах, а потом и их обладатель. Молодой красивый парень с соломенного цвета волосами дремал, наполовину утонув в стоге, с травинкой во рту. Тирлейм подошел к нему и легонько пнул по ноге. Парень тут же подпрыгнул, откатился в сторону и подскочил на ноги, удивленно смотря на тролля и людей чистыми, ярко-голубыми глазами. Но потом в его взгляде мелькнуло узнавание, он улыбнулся и заговорил на каком-то мягком, певучем языке. Тролль хитро прищурился и ответил на том же языке. Надо сказать, получалось у него не так легко и красиво, как у парня. Они несколько минут дружески препирались, потом Тирлейм повернулся к Любаве с Бьёрном, а парень начал их рассматривать с осторожным интересом.

— Вот вам провожатый! — сказал тролль. — Правда, молодо-зелено ещё, да человечьего языка не знает, да сорванец такой, что дрожь берет… Но это ничего, пятый десяток ещё только разменял, авось поумнеет… Хотя о чем это я говорю! Чтоб кто-то из его народа поумнел!.. Они там все как дети, ей-богу!


Еще от автора Лилия Валинуровна Батршина
Хранители мира

Я всегда была с вами, Стражи и Хранители, — той частичкой себя, которая постоянно боролась, благодаря которой я сегодня не отступила и дралась наравне с вами. Я всегда была и буду с вами…


Стрелы Амура

Наша судьба — рядом. Просто иногда нам нужен лишний толчок, чтобы мы ее увидели.


Глаз дракона

Кто сказал, что дракон ведьме не пара?


Рекомендуем почитать
Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора

«Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора» — первая история из этой серии. Необычайные приключения ждут Мариса и Машу в подмосковном посёлке Заозёрье. В заповеднике они находят волшебный лес, где живут кикимора, домовые, гномы, Лесовик, Водяной, русалки, лешие. На болотах стоит дом злой колдуньи. Как спасти добрых жителей от чар и уничтожить книгу заклинаний? Сказочные иллюстрации и дизайн обложки книги для ощущения волшебства создала русская художница из Германии Виктория Вагнер.


Меня нет

В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.


ВМЭН

«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.


Сказки русской матрёшки. О народных праздниках

Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?


Зенит Левиафана. Книга 2

Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить…  .


Стать героем

Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.