Попасть – не напасть - [74]

Швейцар задумался. Ненадолго. По лицу было видно, что я ему польстила. Не сильно, но удачно.

– К надворному советнику господину Ильясову, пожалуй, сударыня, идти надо. Если общий язык найдете, так он и к губернатору вхож, долго решать не придется…

– А где я могу найти господина Ильясова?

Второй полтинник поменял руки.

– А вот его секретарь идет, господин Филев, – тут же сориентировался швейцар. – Сидор Аполлонович, наше почтение.

– Здравствуй, Афанасий.

Молодой человек лет двадцати пяти-двадцати восьми шествовал по коридору с большой важностью.

– Сидор Аполлонович, тут вот дама до его высокоблагородия Павла Модестовича.

Рубль был потрачен с толком. Швейцар и имена сказал, и аттестовал должным образом, и показал, с чего начинать… Ах, как же часто недооценивают вахтеров, уборщиц, дворников, а ведь эти люди знают, пожалуй, побольше иного директора.

– Дама?

– Синютина, Мария Петровна, из мещан, – спокойно отрекомендовалась я. – Вы позволите занять несколько минут вашего времени, ваше благородие?

Сидор Аполлонович кивнул.

– Да, прошу вас, сударыня.

Я улыбнулась и кивнула Ване. Брат поудобнее перехватил сумку, набычился и последовал за мной.

Перед кабинетом секретарь чуть замялся, поглядывая на младенца.

– Может быть, сударыня, вам удобнее будет оставить ребенка с братом?

– Сидор Аполлонович, это не мой ребенок, – горестно вздохнула я. – Представляете, вчера на перекрестке подобрали найденыша… Бывают же гадины, которые таких малышей выбрасывают!

Выражение лица «благородия» было неоценимо.

– Что вы говорите!

– Сидор Аполлонович, это жестокая реальность. Я еще не была в участке, но обязательно побываю. Найдется мать – будем разбираться. Не найдется… Что ж. Оставлю малыша у нас. Тем более он со мной расставаться не желает.

Сидор Аполлонович изобразил недоверие мордочкой лица.

Что ж, сам напросился.

Я послушно распустила слинг.

Нил, замотанный в пеленку с головой, издал хнык.

Слинг отправился к Ване.

Хнык перешел в визг.

Если кто не в курсе, по степени приятности младенческий визг может быть сравним только с жужжанием бормашины. И Нил бил все рекорды. Я бы туда еще добавила бензопилу «Дружба» и скрип вилкой по стеклу. И как им удается такие мерзкие ноты подбирать? Детям, в смысле?

Минуты секретарю хватило для понимания ситуации, и слинг вернулся ко мне. Ваня выдохнул, я закрепила полосу материи как надо и прошла вслед за Сидором Аполлоновичем в его кабинет.

* * *

Кабинет его благородия, провинциального секретаря, роскошью не отличался. Зато выглядел чистеньким.

Тоже показательно. Не будь он лицом приближенным, пусть чин пока и невеликий, не старалась бы ради него уборщица. Сидор Аполлонович показал мне на стул для посетителей, сам занял кресло, Ваня встал у двери.

– Я вас слушаю, сударыня?

– Я хотела бы выкупить у города кусок земли.

– Хм… Большой ли кусок, сударыня?

– Примерно пять десятин, – вспомнила я лощинку. – Может, чуть больше, тут землемеры требуются…

– Сударыня, возможно, вы не в курсе, но покупка и продажа земли возможна только с непосредственного соизволения генерал-губернатора.

– Я в курсе. И надеюсь, ваше благородие, мне не откажут, когда узнают, что я хочу приобрести.

Молодой человек изобразил внимание.

– Место, которое называется Туманной лощиной.

Я могла бы сказать о приобретении личной бензопилы Фредди Крюгера. Подозреваю, парень точно так же впал бы в шок.

– Ва… Вы… Э-э-э…

– Я неясно выразилась, Сидор Аполлонович?

– А… Это не в моей компетенции, сударыня.

– Тогда, возможно, это будет в компетенции его высокоблагородия Павла Модестовича?

Секретарь задумался.

Я улыбнулась и положила ладони на стол. Под одной из них мелькнула десятирублевка.

– Я была бы вам очень благодарна… В разумных пределах.

Разумные пределы – это один-три процента от суммы контракта. Секретарю – три, его хозяину – десять. Будь я аристократкой, было бы пять процентов или вовсе дружеская услуга, а секретарь бы вообще не рыпнулся, но здесь и сейчас я мещанка.

Спасибо вам, Андрей Васильевич. Именно на таких мелочах шпионы и сыплются. Откаты, взятки, чаевые… У местных это в крови и костях, а я и половины не знала.

Мне нужно пять десятин. Стоимость одной десятины – примерно пятьдесят рублей. Плюс-минус в зависимости от места, ухоженности, плодородности… Место хорошее, но словосочетание «Туманная лощина» само по себе повод для скидок.

Секретарь посмотрел одобрительно.

– Я… могу поговорить о вашем деле.

– Будьте так любезны, ваше благородие…

Я показала краешек второй десятки.

– Если вы будете так любезны подождать немного, – определился он.

Я – буду. Что и продемонстрировала всем своим внешним видом.

Сидор Аполлонович поднялся и вышел из кабинета.

Край непуганых идиотов. Не будь здесь Ваньки, я бы мигом весь кабинет пролазила. А уж подкинуть что-то…

Раздолье для шпионов! Я начинаю понимать, почему тут террористы завелись.

* * *

– Маш, ты с ума сошла? Такие деньги!

– Ваня, цыть!

– Но…

– Ванечка, поверь мне.

– Высоко мы лезем, как бы не упасть…

– Не попробуешь – не поднимешься, – махнула я рукой.

Малыш хрюкнул, не открывая глаз, и я проверила пеленки.

Сухо. Это хорошо. А вот остальное…

– Бутылочку дай?

Ваня послушался.