Попаданка со стажем - [39]

Дядя возвращается где-то через час, входит, останавливается у дверей – центральный проход вновь занят, выступает девушка, признанная мастером иллюзий. Пожалуй, первое выступление, которое мне будет по-настоящему интересно посмотреть. Но сегодня на банкете всё идёт не так, как мне бы хотелось, и даже такая мелочь, как выступление обламывается.

– Лорд! – чуть повысив голос приглашает император.

Иллюзионистка, так и не начав, кланяется и пятится в проход, между столом замужних дам и нашим столом.

В руках у дяди тот самый футляр. Эх, я могла бы достать магией и документ, и прядь волос, но не буду. Во дворце с магией лучше не шутить. Мало ли, вдруг заметят след? Что мне тогда делать? Уходить в подполье я пока не хочу, моё появление не пропустят, начнут по-глупости создавать мне проблемы. Я справлюсь, но зачем? Быть Нишаль при всех недостатках моего нынешнего положения всё же пока комфортнее, а там видно будет.

Дядя торжественно выносит футляр, держа его на вытянутых руках. Принц всё также безразличен. Дядя останавливается перед возвышением, склоняется. Вниз спускается слуга императора – жилистый шатен неопределённого возраста, уверена, чай он подаёт с той же лёгкостью, с которой рубит врагов. Рядом с шатеном дядя смотрится жалко, будто именно он тут слуга. Шатен забирает футляр, открывает, убеждается, что внутри документ и прядь моих волос. Вот интересно, получается, имя жених в документе не прописано? А если бы футляр украли? А если украсть футляр у принца? Какие ко мне претензии, что его высочество за обещанием не уследил? Но это потом, завтра меня ждёт другое развлечение.

Вернув документ и локон в футляр, шатен поднимается на возвышение и с поклоном передаёт футляр его величеству, отступает за трон.

Принц продолжает изображать истукана.

– Ваше высочество, – император не поворачивает головы.

Тенер поднимается из-за стола, подходит к трону, склоняется:

– Ваше величество.

– Ваше высочество, мы, – император переходит на возвышенный слог, говорит о себе во множественном числе, – подобрали вам невесту, девушка не только дочь достойного героя, служащего на благо нашей страны, не только хороша собой и воспитана, но и благословлена богами. Я, – интересно он скачет с «я» на «мы» и обратно, – от имени Гадара Ламбрина даю вам обещание.

Император держит футляр тремя пальцами. Принц принимает обещание обеими руками:

– Ваше императорское величество, благодарю за оказанные мне честь и милость.

Император отвечает лёгким кивком, и только после этого принц выпрямляется, прячет футляр во внутренний карман и возвращается на место.

Теперь можно посмотреть на выступление иллюзионистки?

Оказывается, нет. Чиновники один за другим поднимают тосты, произносят слова поздравления и, что характерно, поздравляют императора. Многие вспоминают моего отца и поздравляют его заочно. Принцу достаются крохи внимания. Ни меня, ни дядю никто не поздравляет, и если меня это не трогает, то дядя постепенно наливается краснотой, будто мякоть спелого арбуза.

Банкет продолжается, одна из девушек вызывается сыграть на флейте, про несостоявшееся выступление иллюзионистки, по-моему, все, кроме меня, забывают, тем более сразу после флейтистки император провозглашает очередной тост, ненавязчиво напоминает, что банкет устраивает императрица и покидает зал.

Я окончательно убеждаюсь, что император приходил только ради моего брака.

Мда… Нельзя было доверять памяти Нишаль. В её представлениях отец служит в отдалённой провинции, дыра дырой, но вмешательство императора ясно показывает, что у провинции в империи особый статус. Впрочем, к принцу стоит присмотреться. Если он и дальше будет изображать безучастного истукана и в упор меня игнорировать, то почему бы и нет? Дворец, уверена, у него не меньше родового гнезда Ламбрин, а значит есть шанс после свадьбы не встретиться ни разу.

Но всё-таки, что у него с глазами? Если бы глаза были просто карие, я бы решила, что императрица нагуляла первого сына на стороне. Но у него глаза ещё и мутные.

Глава 20

Экипажи останавливаются у дома далеко за полночь. Широко, неэлегантно, зато в удовольствие зевнув, я киваю Ате, что можно открывать дверцу. Горничная поднимает фонарь повыше, впрочем особой необходимости в освещении нет, из дома уже высыпали служанки, и у каждой в руках большой светильник.

Дядя скрывается в доме. Мог и подождать будущую принцессу, лично проследить, чтобы не споткнулась ненароком. И нет, это не я вредничаю, это пресловутый этикет. При всей ярко выраженной патриархальности местного уклада, старший мужчина обязан позаботиться о юной родственнице. И о пожилой, кстати, тоже, с той лишь разницей, что в отношении пожилой дамы правило вместо «желательно» звучит «обязательно».

Я ускоряю шаг, вхожу в холл:

– Дядюшка?

– Нишаль…

Иногда лучший способ получить ответ – спросить прямо.

Я бросаюсь к дядшке, смотрю на него влажными глазами, беспомощно приоткрываю губы?

– Дядюшка, его высочество действительно прибудет завтра?

– Да, Нишаль, ты же слышала императора.

– Дядюшка, я не понимаю… Хотя Небеса даровали мне второй шанс, прошлое не изменить. Я была вульгарной, в храме моя репутация была окончательно разрушена. Как император может принять такую невестку, как я?