Pop-принцесса - [57]

Я встала и передала микрофон ведущему, а тот объявил:

— Э-эм, поблагодарим Уандер! Уандер будет раздавать автографы перед универсамом «Джей-Си Пенни» через пятнадцать минут.

А теперь хочу представить вам лидера утреннего хит-парада для тех, кто за рулем, в Нью-Хемпшире, поприветствуем этих отвязных парней…

Я спустилась со сцены и ушла за кулисы.

— Оригинально, ты можешь объяснить, как это понимать? — спросил Тиг.

— Просто «девочки бывают разные», — ответила я.

— Чтобы больше такого не было, — отрезал Тиг.

Работники службы безопасности торгового центра провели меня к столу, где уже стояла длинная очередь за автографами. Мне было неудобно выступать в качестве образца для подражания. В конце концов, я ведь просто полураздетая двоечница, бросившая школу. Просто на этой неделе моя песня стала победителем радиоэфира в хит-параде журнала «Билборд», но это всего лишь неотъемлемая часть моей работы. Я надела маску улыбающейся, довольной жизнью поп-принцессы и стала подписывать компакты, постеры, обложки журналов и кроссовки. Снимок на память с одной, потом с другой коротышкой, которые робкими детскими голосками говорили мне, как безумно им нравится песня «Попсовый баббл-гам», и спрашивали, дружим ли мы с Кайлой и не собираюсь ли я замуж за Фреди Портера.

Где-то на сотом автографе я подняла глаза и увидела Лиама, затесавшегося среди команды десятилетних футболисток в спортивной форме.

По росту они едва доходили ему до пояса, зато Лиам не дотягивал до них по экипировке. Он сунул мне подписать обложку журнала «Тин герл» с моим портретом.

— Ну что, в блондинку перекрасилась? — спросил он.

Я потянула себя за локон и посмотрела на цвет «платиновый блондин».

— Ага, — сказала я. — Песня поднялась на три пункта в хит-параде после того, как я появилась в программе «Доброе утро!» с новым цветом волос.

Этот цвет меня раздражал, но он соответствовал новой Уандер, той Уандер, которую я больше не знала, той Уандер, которая выступала на автопилоте и голодала, потому что так надо.

— А-а-а, твои родители, наверное, гордятся тобой.

Сзади подошел Тиг.

— Не задерживай очередь, — прошептал он мне на ухо и пригласил Лиама присоединиться к нему за моей спиной. Продолжая раздавать автографы, я слушала, о чем они говорят.

Лиам рассказал Тигу, что по дороге из Дартмута на Кейп-Код, где собирался летом подработать, услышал по радио о выступлении в торговом центре и не преминул заехать (при этих словах он пнул мой стул).

Тиг поведал Лиаму, что мы вернемся в Бостон, когда закончим, там встретимся с Кайлой и его отцом, а потом я поеду домой на несколько дней повидаться с родными перед турне. Еще он спросил у Лиама, не надо ли того куда-нибудь подбросить. Лиам был на машине. Ну, тогда, может, Лиам захватит с собой Уандер? Тигзаказал машину до Кейп-Кода, но Уандер устала, наверняка ей будет легче проехать прямо домой, не делая остановки в Бостоне. Не вопрос, согласился Лиам.

Го-о-ол! У поп-принцессы снова хорошее настроение.

ТРИДЦАТЬ ТРИ

Доверьтесь Лиаму, и он прокатит вас на видавшем виды старом автобусе «фольксваген» семьдесят лохматого года выпуска. Я бросила взгляд на это чудовище детской неожиданности цвета и спросила:

— Значит, ты не можешь простить себе, что был еще маленьким и не мог путешествовать за «Грейтфул дэд» вместе с другими хиппарями? Поэтому у тебя такое авто?

— Не смешно, — сказал Лиам. — Машина досталась мне от мамы, а она и в самом деле путешествовала с «Дэд» в определенный период своей жизни, о котором не хочет рассказывать.

Он открыл пассажирскую дверь, подал мне руку и помог забраться на сиденье. Я постаралась не обращать внимания на искру, пробежавшую по моему телу, когда наши руки соприкоснулись. Это ощущение заставило меня оглянуться и заметить, что все сиденья сняты, а на полу постелено одеяло. От Нью-Хемпшира до Девонпорта всего два часа езды. Я подписала пакт со своими гормонами, что мы не наделаем глупостей за время этой непродолжительной поездки.

Лиам запрыгнул на водительское кресло и повернул ключ зажигания. Включилось радио. Передавали «Попсовый баббл-гам».

— Господи, как меня достала эта песня, — простонал он, упершись башкой в руль, — ее крутят постоянно. Я теперь даже радио боюсь включать. — Может, по моему лицу было видно, что я как-то сникла, потому что он вздохнул и добавил: — Твоя песня будит во мне запретные желания.

Не хотелось говорить ни о песне, ни о моей карьере. Уехав полгода назад из Девонпорта, я с головой ушла в работу. Пусть наша поездка продлится всего пару часов, но мне было хорошо от одной только мысли, что я проведу их с ровесником, а не певцом, или актером, или каким-нибудь взрослым, который общается со мной только по делу и ожидает от меня взрослого поведения.

— Да пошла эта песня, — вымолвила я. — Лучше расскажи, как у тебя дела? — «Ну пожалуйста, говори о себе все что угодно.

Я ведь не переставая думаю о тебе. Это ТАК несправедливо, что ты мне нравишься гораздо больше, чем я тебе». — Давай перестанем упражняться в остроумии и познакомимся поближе, как все нормальные люди.

Уголки губ Лиама слегка поползли вверх, как будто ему польстили мои слова и он испытал облегчение. Автобус катил в сторону границы штата, пока Лиам рассказывал. Голос у него был довольно низкий и приятный. И как я этого раньше не замечала? Я почувствовала, как сердце учащенно забилось — то ли от звука его голоса, то ли потому, что он просто был рядом, или от мускусного запаха его кожи.