Poor men's judge - [40]

Поняв, что ругаться с лейтенантом по поводу соблюдения правил этикета глупо, Петров ответил на приветствие:

— Здравствуй, Виктор.

И, после рукопожатия, сразу перешел к делу:

— Ты что творишь, Витя? Решил подменить собой суд, прокуратуру, следствие и все такое?

— Это вы о расстрелянных поутру? Так там все ясно и просто. Трое насильников, парочка мародеров, бывший начальник аптекоуправления, решивший спрятать антибиотики, антисептики и перевязочное.

Вспоминая, Вояр смешно сморщил лоб.

— Или вы о бывшем начальнике службы РАВ 16 мотострелкового, продавшем оружие? Тоже все по закону. Хоть по старому, советскому, хоть по Уложению о Наказаниях. При штабе такими вопросами парочка мобилизованных юристов занимается.

— Тут уже прямо на площади расстреливают, — бессильно опустился на стул Петров. — Я-то к тебе по поводу Яман… Айман или как его там, которое вы позавчера сожгли. Короче, из Москвы звонили, интересовались.

— Так обычное дело, — пожал плечами Вояр. Блокировали, зашли, обнаружили ямы. В ямах — люди были. Наши люди. Мы таких гнойников уже с десяток раздавили.

При этих словах в глазах лейтенанта появилось смешанное выражение ярости и страдания. Никак не проявляя своих чувств в интонации, он спокойно закончил:

— Таким жить ни к чему. Чистить. Как предки заповедали, до четвертого колена.

Внимательно посмотрев в лицо Петрова, Вояр добавил:

— Люди, кстати, одобряют.

— И все-таки, будь осторожнее! — неожиданно для себя сказал полковник. — Против тебя дело уголовное завели. В среду приедет группа военных дознавателей. Наш-то особый отдел ты из строя полностью вывел.

— В следующую среду? — заинтересованно переспросил Вояр. — А что, это даже неплохо! Люди мне нужны. Белую книгу вот затеяли составлять. О зверствах индейцев. Пусть ребята поработают.

— У них другая задача, — попытался возразить Петров, но в итоге тему развивать не стал, справедливо решив, что зря Виктор говорить ничего не станет. — Еще один вопрос есть. Идут упорные слухи, что СССР решено восстановить. Вы с ума, часом, не посходили? Тут же послезавтра столпотворение будет!

— Зачем что-то говорить? Люди видят, что с врагами народа поступают по советским законам, четко и понятно объясняя, кого и за что, — ответил Вояр. — Люди уже поняли, что самое лучшее в их жизни: безопасность, покой и благополучие — связаны именно с СССР. Каким Союз был на самом деле, уже неважно. Мы восстановим тот Союз, которого на самом деле не было. О котором люди лишь мечтали. Как считаете, стоящее дело? Возьмемся?

— Ему действительно ничего для себя лично не надо, — похолодел от ужаса Петров. — Разве что так, мелочь мелкую: Союз восстановить.

Глава 12

УАЗ Фролова остановился перед густо заросшим входом в узкое ущелье.

— Пойдемте, Виктор, — проскрипел Егор Васильевич, и не оглядываясь, пошел по незаметной тропинке.

Приглядевшись, Виктор заметил, что дорожка ох как непроста. Во-первых, она была очень аккуратно поднята над землей. А камни, которыми была вымощена узкая дорожка, кто-то заботливо, но практически незаметно скрепил крепким, аж сизым от избытка цемента раствором.

Идя впереди, Фролов иногда останавливался, наклонялся и делал странные движения. По скупой точности движений Виктор понял, что перед ним — тонкий ценитель смертоносных сюрпризов. Многогранный талант Егора Васильевича раскрылся еще с одной стороны.

— Сюда народ не суется, — успокоил Виктора председатель. — И детей не пускает. Знают люди, в ущельях с той войны много сюрпризов осталось. Саперы тогда разминировали поля, да и ушли. Здесь, в долине, земля плохая, ничего толком не растет. Брошенная стройка никого никогда не привлекала.

— Так-таки и никого? — скептически поинтересовался Виктор.

— Ну, было, конечно. Иногда, — неохотно ответил председатель, всем своим видом показывая, что историю о том, как отвадили излишне любопытных, он в деталях рассказывать не хочет.

Слегка задыхаясь от быстрого и долгого подъема Фролов привел Виктора к тому месту, где, по идее, должно было начинаться ущелье. Там оказалась монолитная бетонная стена и огромные, примерно шестиметровые ворота, какие обычно ставят перед цехами.

Минутой позже спутники вошли под крышу. От увиденного у Виктора перехватило дыхание. Единственное, что он смог, это воскликнуть:

— Ух ты!

Зрелище действительно потрясало. Между двумя горными склонами кто-то умный перекинул кажущиеся невесомыми фермы, и получился огромный цех с потолком, теряющимся в полутьме где-то очень высоко. Из затянутых пылью фонарей лился скупой серый свет, лишь подчеркивающий грандиозность картины. Увидеть в предгорьях такое, это почти то же, что наблюдать всплытие атомной подлодки на Таймс-сквер.

Вдаль, насколько хватало света, уходили циклопические конструкции, среди которых преобладало нечто, похожее на резервуары. Все это соединялось месивом потускневших от времени труб.

— Что это?

— Завод, — коротко ответил Фролов. После небольшой паузы он продолжил: немецкий еще, для производства синтетического горючего.

— Почему он тут?! — изумился Виктор. Здесь же рядом куча месторождений!

— Они почти пусты, — ответил Егор Васильевич. — Нефть на переработку уже лет десять как завозят. Своей не хватает. Зато лигнита здесь — на пару веков. Прямо рядом, под той долиной, что мы пересекли, когда сюда добирались.