Понять Путина. Политика здравого смысла - [4]

Это было время слишком большого числа событий, которые привели в замешательство средства массовой информации, общественное мнение и правительства многих стран, которые имели самые серьезные последствия для положения на Ближнем Востоке и для нефтяного бизнеса. «Эмбарго возвестило эру новых отношений в мире нефти. Как война была явлением слишком важным, чтобы отдавать ее на откуп генералам, так и решение нефтяных проблем, которые приобрели теперь такое колоссальное значение, не следовало предоставлять нефтяной отрасли. Нефть уже стала территорией президентов и премьеров, министров иностранных дел, финансов и энергетики, конгрессменов и парламентариев, регулировщиков и «царей», активистов и ученых мужей и в особенности Генри Киссинджера, который с гордостью заявлял, что до 1973 года мало смыслил в нефти и крайне мало в мировой экономике. Он предпочитал политику и большую стратегию. В первые месяцы введения эмбарго он неоднократно говорил своим помощникам: «Не докладывайте мне о баррелях нефти — для меня это как бутылки кока-колы. Я этого не понимаю!».

Тем не менее, как только в игру вступило нефтяное оружие, этот акробат от дипломатии делал больше, чем кто-либо другой, чтобы этот меч вложили обратно в ножны». Заслуга Г. Киссинджера в том, что дипломатическим путем он сумел «вложить меч — нефтяное оружие — обратно в ножны», предотвратив пожар новой кровопролитной войны.

Следует также отметить, что Г. Киссинджер внес значительный вклад в урегулирование дипломатических отношений между Америкой и Египтом, содействовал подписанию израильско-сирийского соглашения 1974 года.

С этого времени авторитет Г. Киссинджера как стратегического аналитика, политика и дипломата вырос неизмеримо, без него не обходилось и не обходится ни одно важное событие в мировой политике и международных отношениях.

* * *

Каким же образом Г. Киссинджер решал задачи, требующие фактически изменения конфигурации международных отношений? В данном случае Г. Киссинджер использовал изобретенную им «челночную дипломатию», которая оказалась гораздо эффективней традиционной дипломатии и которая носит тайный характер. Как-то раз во время интервью журналист попросил Киссинджера пояснить на примере, в чем ее смысл.

«О, это очень просто, — улыбнулся Киссинджер. — Допустим, я прихожу к Рокфеллеру и спрашиваю:

— Послушайте, Рокфеллер, вы хотите заполучить в зятья «крутого» сибирского мужика?

— Что за идея взбрела вам в голову, — недоумевает Рокфеллер. — Зачем мне это?

— А если он клиент швейцарского банка? — настаиваю я.

— Это другое дело, — говорит он.

Дальше — совсем просто. Я иду в банк и спрашиваю:

— Хотите, чтобы вашим клиентом стал «крутой» сибирский мужик?

— Этого еще нам не хватало! — возмущается директор банка.

— Ну а если он зять Рокфеллера? — говорю.

— Это меняет дело, — заинтересовывается директор банка.

Теперь наступает завершающий этап. Я приезжаю к «крутому» сибирскому мужику и предлагаю:

— Хочешь жениться на американке?

Он пожимает плечами:

— Зачем это мне?

Я снабжаю его дополнительной информацией:

— А если она дочь Рокфеллера?..

— Ну, это — совсем другое дело, — соглашается он.

Остается сущая ерунда.

Я посещаю дочь Рокфеллера и спрашиваю ее:

— Хочешь выйти замуж за клиента швейцарского банка?

— Эка невидаль! — отвечает она. — Таких клиентов вокруг — пруд пруди. Выбирай любого…

— Ну а если он «крутой» сибирский мужик?

Выражение ее лица меняется.

— Так бы сразу и сказал!».

Данная социальная технология косвенного управления предполагает тайную политику (и дипломатию), которая будет эффективной и приведет к определенным результатам только тогда, когда тайное управление социальными процессами является последовательным, когда оно длится определенное время и когда оно основано на знании закономерностей управления обществом.

* * *

Современный апологет Меттерниха Г. Киссинджер стремится воссоздать миропорядок — новый Священный Союз — на основе консервативных антидемократических ценностей, хотя сам Г. Киссинджер открещивался от прямых аналогий с Меттернихом. В свое время помощник президента Никсона по национальной безопасности Г. Киссинджер стремился не допустить сближения Советского Союза и Китая «за счет перекрещивающихся договоренностей с обеими коммунистическими державами».

В этом плане заслуживает внимания недавний (начало 2012 года) визит в Москву Г. Киссинджера и его встреча с В. Путиным, целью которой, вполне вероятно, было не допустить союза России и Китая. Здесь следует иметь в виду факт публикации в печатном органе ЦК КПК «Женьминьжи-бао» статьи, где России предлагался союз с Китаем против Америки и НАТО. Необходимо учитывать, что Г. Киссинджер — великолепный дипломат, он мастер использовать в переговорах «мягкую» силу, причем он менее ангажирован, чем 3. Бжезинский.

Ведь Г. Киссинджер теперь не тот, кем он был во время проведения информационной войны против Советского Союза вместе с глобалистами типа 3. Бжезинского. Сейчас перед нами Г. Киссинджер, «активно содействовавший приходу к власти в России президента В. В. Путина, однозначно ставший на позиции государственников после событий 11 сентября 2001 года».