Понаехали! - [27]
…а ведь вчера они после дороги отобедали сполна. И ужин был. И наверняка нашлось, куда спрятать заветные полынные слезы, смешанные с куриной кровью и прочими ингредиентами, одно воспоминание о которых заставило Ежи содрогнуться.
И стало быть, твари попробовали сил.
Сродниться с приезжими не успели бы, нет, для того одной ночи маловато, но вот прирасти, пустить корни в тонкое тело — вполне. И теперь ни амулет, ни заговор не помогут.
Ежи зарычал, пытаясь справиться с непомерною тяжестью, что навалилась вдруг на плечи.
А Евдоким Афанасьевич со вчерашнего не показывался.
Он ведь и сам тонкого мира.
Он ведь…
— Игруши, — просипел Ежи, пересиливая себя. — Здесь. Много. Думаю.
Радожский, сколь бы ни был несимпатичен, а все понял верно, с полуслова. И на ладони его вспыхнул огненный шар, от которого взметнулись в разные стороны плети-искры. Взметнулись и увязли.
— Ведьмы это, добрый господин, — залопотала Марфа, спину сгибая низко-низко. — Я их в доме приняла, как родных… хлеб ели, сбитень пили… хороший сладкий, на меду…
В ногу впились когти, и Зверь, пользуясь случаем, вскарабкался на плечо. Уселся и завыл, громко так, что голос его заглушил лопотание Марфы.
А ведь не просто так говорит.
С переливами.
И Радожский понял, отряхнулся да скривился:
— Хватит, — сказал он громко. Громче Зверя, к которому и Бес присоединился. И как-то даже дышать легче стало. — Отзови своих тварей, женщина.
— А не то что? — Марфа преобразилась.
И оскалилась.
Лицо её, некогда пухлое, грубое, стало словно бы мягче.
— Детушки мои родные, к мамочке идите… мамочку вашу обидеть хотят… покарайте их! — этот приказ прозвучал словно удар колокола.
Твою ж…
…а кошачьи когти полоснули шею, и острая боль помогла ненадолго выпасть из наведенного оцепенения.
Выпасть.
И…
Ежи ощутил вдруг и себя, и ту темную силу, пронизывавшую и дом, и людей, в нем живущих. Холопов, что замерли, глаза выпучивши: они при доме давно, стало быть, под мороком ходят.
Плохо.
В них человеческого, может, и вовсе не осталось.
Правый поднял дубину и покачнулся, грозя обрушить её на князя, правда, тот оказался быстрее. Убивать не стал, хотя мог бы, но просто толкнул воздушной волной, опрокидывая человека на землю.
Марфа завыла, едва ли не громче котов. А на столе появилась первая тварь. Она-то, не старшая, недавно вырожденная, походила на того, кем и была изначально: человеческого младенчика с круглой лысой головой да синеватым тельцем.
— Боги милосердные, стало быть… — Фрол Матвеевич был мужиком крепким, многое повидавшим, и плечами повел, избавляясь от наваждения, потянулся к клинку своему и дотянулся, обвил пальцами, когда на спину ему рухнула другая тварь.
Третья выбралась из-за стола…
— В круг! — заорал Радожский, и огненный цветок распустился у самых его ног.
Игруша заверещала так, что из ушей кровь пошла, покатилась, силясь пламя сбить. Да сколько их тут… в книгах писали, что редко встречается больше двух.
Четыре — в исключительных случаях.
А тут…
Матвей Фролович выдернул из-за стола сомлевшую Никанору. Захохотала, захлопала в ладоши Марфа, теряя остатки разума:
— Ешьте, деточки мои… ешьте родненькие… заступитесь за матушку…
Бес махнул когтистой лапой, и кривобокая игруша поспешно скатилась на пол. Завопил Зверь, упреждая другую, а Ежи… Ежи увидел темные нити, что протянулись меж купчихой и существами, ею же порожденными.
Наверное, конечно, можно было сделать все иначе, но…
…огонь расползался по терему.
А Фрол Матвеевич силился скинуть с плеч игрушу, что драла кафтан. Острые коготки её полосовали и ткань, и кожу человека.
Кружила пара возле Аглаи, не смея приблизится.
Еще одна шипела на Стасю.
А та смотрела и смотрела и…
Ежи протянул руку, захватывая столько нитей, сколько сумел.
…раз, два, три…
После посчитает.
И второй.
Стало легче. А собственная сила, темная, дурная, отозвалась, потекла, ибо тьма к тьме… не живое, но мертвое, поднятое собственной обидой.
И сила вбирала её в себя, а с нею и все то, чего Ежи знать не хотел бы.
…пять и шесть…
Марфа захлебнулась смехом. А игруши замерли, все и разом.
Близняшки восемь и девять. И там еще двое… она же что, не понимала, что творит? Понимала. Теперь Ежи в том не сомневался, как и в справедливости суда царского, только…
— Идите сюда, — сказал он, опускаясь на лавку. — Княжич, пригляди за ней…
— Князь, — буркнул Радожский и пламя унял одним движением.
— Не важно. Пригляди…
Радожский молча обошел стол, вставши за спиной почтенной вдовы, которая теперь сидела молча, только глазами хлопала. И в этих глазах Ежи виделась обида.
— Детки мои…
— Твои, — согласился он, подзывая их. — Все твои… сама убивала. Собственной рукой.
Лицо князя заледенело.
Игруши подползали. Они двигались неловко, рывками, то и дело останавливаясь. И головы их крутились, будто они так и не могли понять, что же происходит.
Куда подевалась матушка.
То есть, они её видели, они её чуяли, но больше не воспринимали так, как мать.
— Сперва… думаю, из страха. Вдове любовника иметь незазорно, так? Если, конечно, приличия блюсти. Но дети — это другое. Узнай кто, слухи пошли бы. А там и доброго имени лишиться недолго. Вот она и избавилась от ребеночка.
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Однажды с небес упал человек, обладающий многими знаниями и способный управлять светом. Он способен спасти увядающий мир от напасти Теней, монстров, приходящих с закатом солнца. Все ждут от него именно этого. Но всегда есть одно «но» — этот человек утверждает, что он не должен быть здесь, что ещё слишком рано. А может, уже поздно?
Новогодний подарок))) Зимняя северная сказка по мотивам легенд и преданий жителей Крайнего Севера и Дальнего Востока. В стойбище около Круглого озера умирал старый шаман… Текст под редакцией М. Ровной.
В чудеса нужно верить… но не всегда им можно доверять. Если тебе приоткрылась дверь в этот тайный мир, подумай как следует, прежде чем идти туда. Ведь выхода из того мира может и не быть.
Жизнь Алекса меняется, когда его начинают преследовать постоянные обмороки и провалы в памяти. В это время в Нью-Полисе люди подвергаются атакам Тёмного мира. Его обитатели вернулись через века, чтобы отомстить Земле за изгнание. Тёмному миру противостоит Йеллоу — воин Жёлтого мира, планеты в Альтернативном Пространстве. Алекс понимает, что Йеллоу — это он и ищет других воинов. Осталось только вспомнить, кто есть кто.
Рассказ про то, как во времена, когда драконы правили эльфами и людьми, зародилась любовь между эльфом, который был подданным дракона и плененной эльфийкой, которая не хотела жить под властью драконов. Рассказ входит в антологию «Королевства Эльфов» («Realms of the Elves»), изданную в 2006 г. Редактор: Филип Этанс.