И меня выдернуло в поливающую холодной водой дружескую и заботливую реальность. Солнце уже перепрыгнуло зенит и клонилось к закату. Все также колыхались высокие травы на ветру, поющем свою заунывную песнь. И только двое раскрасневшихся и озабоченных мужиков нарушали природную идиллию. И еще почему-то я была с ног до головы очень мокрой.
— Что-то случилось? — поинтересовалась я, приподнимаясь на локтях.
— Иренок! — рыжий Кленис расставил свои длинные руки и обхватил мои плечи. — Ты жива!
— Ну да, — удивленно глядя на них, начала я вставать. — А что, меня покусали цветочки, и на вас смотрит мой хладный труп? Кстати, Алкен, а где еда?
Седой Волк сел напротив меня, скрестив ноги и, вздохнув, сказал:
— Мы не могли добудиться тебя целый день. Ты была бледна и неподвижна. Ни на что не реагировала. Иренок, — он с волнением посмотрел на меня, — что с тобой произошло?
Про сон, который не совсем, или, совсем не сон, я рассказывать не стала, просто ответила, что это магическое истощение. И неплохо было бы чем-нибудь подкрепиться.
Кленис, сверкая улыбкой и веснушками, разжал наконец, свои объятья и, вытянув руку себе за спину, достал хорошо прожаренный кусок мяса, завернутый в широкий листок.
— Вот! — похвастался он. — Алкен принес сурка, а я его приготовил. Кушай!
Я с удовольствием давно не евшего человека впилась зубами в сочное теплое мясо. Алкен то и дело грустно смотрел на падающее солнце, а довольный моим возвращением из потустороннего мира Кленис, на меня. Покушав, и попив из фляги запасливого Вожака воды, я сказала:
— Наш путь, Алкен, лежит на северо-запад. Что там, Волк?
Сухощавый и подтянутый Вожак недоверчиво взглянул на меня янтарными глазами:
— Ты уверена, что нам туда?
— Да. Даже сейчас я чувствую направление, словно тонкая нить соединяет меня и Небесного Пастуха.
— Там столица нашего государства! — весело ответил за меня парнишка. — А чуть дальше — Дикие горы.
Я перевела взгляд на Алкена. Тот опять смотрел в сторону.
— Это произошло там? — тихо спросила его.
Он молча качнул головой, а потом добавил:
— Нам надо спешить. Иначе Королева уйдет слишком далеко, и мы не сможем ее вернуть.
Я встала и смерила взглядом обоих:
— Я — пума. Алкен — волк. Кленис, ты — слабое звено. Может, мы тебя тут оставим?
У мальчишки посерели даже веснушки, а Вожак с удивлением взглянул на меня:
— Ты собираешься его бросить здесь? Он не выйдет из степи живьем!
— Тогда, с учетом того, что мы торопимся, у нас есть два варианта.
— Какие? — прошептал парень.
— Первый: ты быстро бежишь, второй — мы тебя по очереди несем.
— Ты — маленькая гадкая ведьмочка! — с чувством выдал Кленис, хватая меня за рукав и притягивая к себе. И начиная другой рукой щекотать мне ребра.
— Хватит, отпусти! — Заорала я, распугивая маленьких птичек в закатном небе.
— Балаган! — мотнул головой уже обратившийся белый волк.
Я тут же выскользнула из загребущих ручек, на ходу отращивая пушистую шкуру и длинные клыки, которые и продемонстрировала противному мальчишке. Он показал мне кулак и вытянулся вдоль спины Алкена.
И мы побежали. Я — впереди, за путеводной нитью. Алкен и Кленис — сзади, стараясь попадать в мой след.
Скоро свечерело и стало прохладно. На черный небесный велюр высыпали яркие, крупные и разноцветные звезды. Над травой поднялись зеленые и желтые светляки. И мы словно плыли по бескрайнему темно-зеленому морю, поднимая сверкающие в ночи брызги.
Через каждый час мы останавливались отдохнуть, а Кленис — размять ноги. Надо отдать ему должное, он больше не стонал. Да, как мне кажется, становился все крепче и здоровее. Затем мальчишка садился на меня, и мы продолжали размеренный бег на северо-запад.
Так прошла ночь, и серая полоска зари уже подсвечивала сзади нашу дорогу. Наконец, трава стала ниже, начали появляться даже каменистые проплешины, а ландшафт украсился отдельно стоящими купами деревьев и затяжными спусками — подъемами. Мы остановились в очередной раз среди раскидистых кустов, внутри которых тонкой струйкой журчал чистый и холодный ручеек.
— Начинаются предгорья, — сказал, обернувшись человеком, белый волк.
Кленис в раскорячку спустился с моего хребта, который тоже ныл, и скромно удалился в кустики. Скоро оттуда раздался его вопль. Мы с Алкеном взвились с места и ломанулись через кусты. Мальчишка, довольный и счастливый, стоял на коленях и обирал с куста какую-то ягоду.
— Черемника! — улыбаясь, он оглянулся на нас. — Еште, хватит на всех! Она очень сладкая и сытная.
— Болван. — Пробурчала я негромко. И присоединилась к его трапезе. А скоро мы все трое сладко сопели под раскидистым кустом.
Проснувшись во второй половине дня, Алкен, как обычно, отправился на охоту, а мы с парнем собирали сучья для костра, как вдруг я почувствовала через направляющую меня нить какую-то тревогу и беспокойство. Но направление не менялось. Интересно, что же так расстроило небесного духа? Только бы он не улетел в свои заоблачные чертоги раньше времени!
— Кленис! — спросила я мальчишку, сидящего в ожидании рядом со мной. — А что ты знаешь о Небесном Пастухе? Что у вас о нем рассказывали?
— Всякое, что обычно говорят о духах.
