Помощница судьбы. Пенталогия - [19]

— А Миханга? А Владыку? — Мужчина засмеялся. — От такого унижения он нескоро оправится! Дарки присмирели и не полезут к людям. А люди без манка не полезут к даркам… Видишь, как много хорошего ты сумела сделать всего за три дня!

— Вы заберете меня отсюда?

— Ты не ответила на мой вопрос. Тебе понравилось?

— Не знаю.

— У меня вообще-то к тебе предложение.

— Какое?

— Я хочу нанять тебя на работу. Оплата валютой разных миров, в которых ты будешь выполнять задания Судьбы. Бонусом — свободные путешествия по этим мирам. Это интересно, хоть и небезопасно. Как смотришь?

Я подняла голову к фиолетовым небесам. Рэй и Соли. Ксенс и Ксетий. А маленький Седрик? Он же будет ждать моего возвращения. Несмотря ни на что, я все-таки к ним привязалась! Вот только бы Миханга не видеть!

Я посмотрела на черного помощника Судьбы и улыбнулась. Какая насыщенная жизнь мне предстоит!

Протянув ему руку, торжественно произнесла: Я согласна!

Книга 2. Графиня

Глава первая. Горничная

Я шла по ковровой дорожке длинного коридора вдоль множества белых дверей. Мои руки были заняты расшитым парчовым платьем с кружевным лифом. Где это я? Эй, помощник, чтоб тебя, отдохнуть мне не дал, и снова куда-то отправил? Я приостановилась и задумалась. После первого путешествия в панику уже не впадала, но все также совершенно не знала, в чье тело я попала, что должна делать и, самое главное, как ни во что плохое не вляпаться.

Пока вокруг никого не было, я оглядела себя нынешнюю. Горничная, судя по фартуку и форменному платью, брюнетка, судя по отколовшемуся от прически локону. Маленького роста и худенькая, по сравнению со мной изначальной. Итак, что мы имеем? А имеем мы, вернее, кто-то имеет, еще мне не знакомый: богатый знатный дом, (герб имелся в простенке между окон), множество слуг, это если исходить из количества дверей этажа, на котором я находилась, и вероятный прием или праздник, к которому поручено зашить слегка порванную вышивку на рукаве нарядного бального платья.

— Франциска! Где ты, кукла бестолковая, опять застряла? — открылась со мною рядом дверь, и в нее навстречу мне вылетела маленькая рыженькая девушка с подушечкой булавочек, привязанной к запястью. “Швея!”- радостно догадалась я.

— Ты чего так долго идешь? Опять на маркиза засмотрелась? — со смешком она схватила меня за рукав и втащила в швейную мастерскую. Я улыбнулась и молча подала ей платье. Та продолжала свою болтовню, к которой, кроме меня, прислушивались еще две девушки, склонившиеся над вышивкой.

— Нет, этот прием точно затмит день рождения дочки маркизы Амалии! Сколько народу! Какие все важные и нарядные! А наша графиня своей красотой затмит даже вдовствующую герцогиню Истийскую! Видели, — она понизила голос, — третьего дня, на закате, к ней бабка Зафира приходила? Вот старая ведьма! А наша-то на следующее утро прямо-таки молодой красоткой обернулась! Все морщинки разгладились… А ведь говорят, она возвращает молодость кровью девственниц!

— Флоренс, — одна из девушек подняла голову, — перестань болтать ерунду! Какие у нее морщинки? Какие девственницы? И где их у нас найдешь?

— Да, — усмехнулась третья, — наше вельможное сиятельство, граф Скульский, уже всех девиц старше десяти лет к себе в башню перетаскал. На опыты.

Девушки рассмеялись.

— И опытным путем теперь в нашем графстве всем женщинам понятно, откуда берутся младенцы в приюте Святой Урсулы! — рассмеялись все трое.

— А графиня? — хлопнула глазами я, изображая Буренку на выпасе.

— А что графиня? — недоуменно посмотрела на меня рыжая Флоренс.

— Ну, с ней-то он спит?

Теперь недоуменно на меня смотрели все трое. А я на них. Прокололась?

— А, ты же не местная! — вспомнила чернявая толстушка. — Тебя тетка Адели с познийского побережья с собой привезла.

— Да, жаль только, что умерла. Одна она умела сдерживать приступы ярости нашей графини.

Ну, посуди сама, Франциска, какой нормальный муж выдержит рядом с собой чокнутую на всю голову женушку? Вдруг ей в постели приспичит подраться или кинуть стулом вместо нежных объятий и поцелуев? — швеи округлили глаза, а я впитывала информацию, как губка.

— Тогда как же произошло, что наш граф женился на этой сумашедшей?

— А ты не знаешь? — потрясенно уставились на меня все трое.

— Нет… — заинтригованно протянула я.

— Все это произошло на Зимнем балу в Королевском дворце. Наш граф тогда был моложе и куда как хорош собой. Да и состояние у него гораздо больше, чем у многих знатных людей, ведь он не чурается торговых операций с другими странами и колониями. Только есть у Авида Скульского одна маленькая слабость: уж очень любит он играть в карты. Обычно он играл хорошо: голова у него соображает, да и если проигрывал, то немного.

А на зимнем балу собрались тогда красавицы и кавалеры со всего континента, из разных стран, даже побережий, островов и колоний. И многим родителям дочек на выданье нравился молодой и богатый неженатый повеса. А когда начались танцы, королевой бала все мужчины единодушно выбрали малознакомую, первый раз представленную ко двору, Адель Зарецкую, единственную дочь состоятельных, но нелюдимых баронов Зарецких. В своем розовом платье, с алым цветком у лифа и в волосах, юная черноволосая Адель была чудо, как хороша! С ней танцевали, окружали заботой и вниманием все молодые люди, бывшие на балу. Даже наш граф оказался в числе ее кавалеров. Она танцевала со всеми и улыбалась таинственно, но не произносила ни слова в ответ на пылкие речи разгоряченных вином и очарованных ее загадочными глазами юнцов. А поздно ночью, когда дамы и девицы разъехались по домам и гостиницам, а особо приглашенные разошлись по спальням дворца, в одной из зал играли в карты мужчины, потихоньку потягивая коньяк и коллекционное королевское вино.