Помощь разведенным родителям и их детям: От трагедии к надежде - [54]

Безусловно, границы, устанавливаемые навещаемым отцом, менее строги, но это и понятно. Один отец рассказывал: «Я вижу свою дочь Сенту всего раз в месяц. Естественно, я стараюсь эти выходные освободить от всяких других дел и посвятить их дочке. Так что ж такого, если я не требую от нее в субботу точно вовремя идти в постель, ведь в воскресенье у нее нет школы!». Но можно понять и то, что у матери после этого возникают новые проблемы. Здесь трудно дать единый педагогический совет. Фигдор пишет о детях, которые эти относительно свободные дни, проведенные у отца, используют для того, чтобы заполнить дефицит свободы у матери и извлекают из этого большую пользу, вплоть до улучшения отношений с матерью. А у других, напротив, та же ситуация приводит, выражаясь языком психоанализа, к расщеплению репрезентации родительского образа, т. е. все хорошее, что несут в себе родители, приписывается одному, а все плохое — другому.

Но существует и другой аспект, который заключается не только в так называемой свободе, а включает в себя индивидуальные различия в воспитательных взглядах матерей и отцов. Например, мать придает решающее значение неукоснительному воспитанию вежливости, но отец смотрит на это легче. Или отец требует определенных манер за столом, но мать сглаживает эти требования. Матери, например, как правило, боятся конфликтов и всяких проявлений агрессивности (в психологическом смысле слова), но отец показывает пример бесстрашия в проявлении собственной воли и т. д. Однако и здесь есть дети, которые беспроблемно переходят от одного режима к другому и даже извлекают для себя пользу из таких различий, поскольку приобретают гибкость и навык поведения с различными людьми. Но есть такие, которые теряются в этих различиях, впадают во внутренние конфликты, и их отношения с обоими родителями обременяются дополнительными проблемами. Но в любом случае здесь очень много зависит от характера отношений между родителями. Отец и мать, которые в состоянии обсуждать друг с другом воспитательные проблемы и удерживать в рамках обоюдное недоверие и соперничество, имеют большие шансы помочь и себе, и детям. Например, отцу и матери Сенты удалось достигнуть такого взаимопонимания. Во-первых, отец объяснял дочке, что это исключение, что ей можно у него позже идти в постель, и он находит правильным, что в будни у матери она должна ложиться спать вовремя, и, во-вторых, мать согласилась с тем, что дочка у папы не обязана соблюдать в точности те же правила, что и дома. Таким образом, желая дочери приятных выходных у отца и показывая ей свою радость по этому поводу, она как бы незримо принимала участие в этих чудесных выходных. Но и отец, со своей стороны, не пренебрегал некоторыми правилами, которые мать считала важными: он по просьбе матери не позволял дочке есть сладости перед обедом и требовал, чтобы та непременно чистила зубы по вечерам.

«ПЕДАГОГИЗИРОВАНИЕ» ОТНОШЕНИЙ МАТЕРИ И РЕБЕНКА ПОСЛЕ РАЗВОДА

Но у матери Сенты были и другие проблемы, выходящие за пределы ситуации «разведенной матери». Они основывались на ее чисто индивидуальных честолюбивых педагогических представлениях. В ходе психоаналитической консультации выяснилось, что она подвержена чрезмерному страху перед школой. Она боялась, что если дочь потерпит неудачу, то вся вина ляжет на нее. Итак, девочка должна была заботиться не только о своих успехах, но и о «педагогическом» самочувствии матери. Фраза «Смотри, не принеси мне двойку!» содержит очень глубокий смысл — мать переживала отметки дочери как оценку своих материнских способностей, чем, с одной стороны, оказывала на ребенка непомерное давление, и, с другой — ее хорошее самочувствие становилось полностью зависимым от дочери. Получалось, что дочь должна была добиваться успехов не для себя, а для матери. В ответ девочка, бессознательно чувствуя свою власть, училась пользоваться ею в борьбе с матерью. С другой стороны, Сенте, по сути, было отказано в том, чтобы рассматривать школу как свое собственное дело. И еще, мать верила, что ребенок может сам придерживаться раз и навсегда установленных правил, без напоминаний и без сопротивления. Но дети устроены так, что они этого не умеют! Каждое «нарушение» дочери превращалось в драму для матери. В то время, как отец просто напоминал: «Дорогая, сними, пожалуйста, туфли и надень тапочки!», мать начинала возмущаться: «Ну, сколько можно повторять, что дома не ходят в уличной обуви?!» Она видела в проступке ребенка агрессивный акт, направленный лично против нее, что обижало, раздражало и даже злило мать. Тогда Сента начинала жалобно плакать: «Я никогда не могу тебе угодить!». Когда матери с помощью психоаналитика удалось понять, что ее требования к дочери завышены, она стала давать той «больше воздуха» и позволять быть ребенком.

Создается впечатление, что матери, в одиночку воспитывающие детей, вообще склонны «педагогизировать» свои отношения с детьми. Здесь большую роль играют школа, мнение других, далеко идущее осуждение проявлений агрессивности и то значение, которое придается «образумливающим» беседам и «благоразумным» соглашениям. А между тем эти матери все свои интересы концентрируют на ребенке, и ребенок, таким образом, приобретает больше прав, чем ему полагается по возрасту и по его положению (ребенка) в семье, что часто приводит к тяжелым последствиям. «Величественные» ожидания и «благие» педагогические воззрения матери в большой степени лишают ребенка всего того, что ему так необходимо, а именно: права время от времени быть эгоистичным, а порой и злым, оказывать сопротивление, не боясь больно ранить мать или причинить непоправимый ущерб их отношениям.