Помощь разведенным родителям и их детям: От трагедии к надежде - [29]

Мы уже говорили, что ранний жизненный опыт предрешает будущую жизнь человека и образует фундамент всего его дальнейшего развития. Именно этим опытом, и в первую очередь своим отношением к матери, будут руководствоваться его дальнейшие душевные реакции на жизненные ситуации. Дети, чей первый опыт был обременен конфликтами и изначальное доверие к миру уже основательно подорвано, на протяжении всей жизни испытывают страх перед потерей любви, перед наказанием — и не только за проступки, но и за «злые» фантазии, — легко отступают перед трудностями, им не хватает уверенности в себе, как и вообще любопытства к новому. А если родители в дальнейшем разводятся, то такие дети оказываются хуже всего подготовленными к переживаниям развода. Страх перед потерей любви, страх перед наказанием, обида и гнев вообще относятся к переживаниям развода, но у детей с ранними нарушениями объектного отношения они проявляются особенно ярко. Им для вступления в новый отрезок их жизни очень сильно не хватает уверенности и мужества, они не ждут от жизни ничего доброго и это делает их переживания особенно невыносимыми. И это объясняется не только конфликтами первого года жизни, дело в том, что неразрешенные внутренние — психические — конфликты каждого этапа развития в известной мере берутся с собой в следующий этап и усиливают конфликты, характерные для этого нового этапа. Итак, можно смело сказать, что общее развитие таких детей уже с первого года жизни омрачено тенью будущего развода.

Родители часто обращаются к психотерапевту с вопросом: «Должны ли мы ради детей жить вместе или все же нам следует развестись уже сейчас?». Многие из них считают, что развод тем страшнее для детей, чем дети моложе, и что надо, мол, по крайней мере, дождаться школьного возраста. Подобные суждения можно услышать и от педагогов или прочитать в специальной литературе. А между тем именно ожидание может принести с собой те проблемы, которых как раз и хотелось избежать. Дальше он излагает взаимосвязь между реакциями детей на развод и их печальной доразводной историей, переполненной родительскими ссорами. Известно, как болезненно переживают дети такие ссоры, даже если внешне они этого не показывают.

ТРОЙСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ И ПРОЦЕСС ИНДИВИДУАЛИЗАЦИИ

Ваш малыш весел, и он ласково к вам прижимается, потом у него вдруг портится настроение. Вчера он радостно шел на руки к бабушке, а сегодня отворачивается от нее; у бабушки невольно закипает обида, ей трудно не принять отчуждение ее любимого ангелочка на свой счет. Но если бы мы знали, что именно происходит в ребенке на каждом этапе его развития, что он чувствует и думает, мы не стали бы обижаться или считать его проявления «глупыми капризами». Давайте посмотрим немного поближе.

Новорожденный младенец еще не имеет представления о том, что есть «я» и что «не я», то есть «ты». Он не знает, где он «начинается» и где «кончается». Трехнедельному малышу грудь матери намного ближе собственных ног. И если ему повезло и мама всегда здесь, и вот они, ее ласковые руки, тихо звучит ее успокаивающий голос, ее кожа пахнет именно так, как она и должна пахнуть, то можно считать, что все в порядке. К первому «я» младенца относится не только тело матери, но и весь окружающий мир, который, как ему кажется, изменяется в зависимости от его собственного настроения или исчезает, когда он закрывает глаза. В психоанализе это именуется симбиозом матери и ребенка. Длится этот период до четырех месяцев, но ребенок в известной степени и дальше сохраняет иллюзию своей божественной роли во вселенной, и если мать по мере возможностей «принимает участие в этой игре», то в нем образуется ядро того самого изначального доверия, о котором мы уже говорили выше. Так в человеке зарождается и потом будет жить всю жизнь чувство, что он существует в принципиально добром, не враждебном ему мире. Для того чтобы выполнить это столь важное задание, матери, в общем, не надо делать ничего особенного. Если в доме спокойная, дружелюбная атмосфера, то все происходит само собой. Первые месяцы младенец почти все время спит, так что в те короткие промежутки, когда он бодрствует, ей ничего не стоит быть «здесь». Потребности младенца в это время тоже не столь разнообразны, так что распознать и удовлетворить их совсем несложно. Мать в эти месяцы в большой степени идентифицирует себя с ребенком, сознательно или бессознательно она воспринимает его как часть самой себя и таким образом подтверждает фантазии младенца.

Потом этот «симбиоз» постепенно растворяется, переходя в напряженный и объективно конфликтный процесс освобождения, который в трехлетнем возрасте достигает своей высшей точки. В это время и происходит так называемое психическое рождение ребенка, то есть он начинает воспринимать себя в качестве субъекта, существующего независимо от матери. А начинается этот процесс индивидуализации с того момента, когда младенец начинает различать границы собственного тела и собственной власти. Он начинает различать, что есть он и что — не он, какие ощущения находятся «внутри» и какие «снаружи». Он все дольше бодрствует, ему нравится двигаться, то есть отдаляться, и по мере возрастания его запросов он понимает, что мир больше не таков, каким был прежде, что существуют еще и другие существа (объекты), которые имеют свою собственную волю, но в которых он тем не менее нуждается, и он потихоньку учится отношениям с ними.