Поминайте наставников ваших. Архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Наум (Байбородин) в воспоминаниях современников - [31]

Главная причина болезней — во грехе. Человек терпит болезни за свои собственные грехи и за грехи родительские. Дети страдают за грехи предков. Если кто ломал церкви, жег иконы, хулил Бога, блудил, еще какие грехи страшные совершал, то страдают дети до третьего, четвертого поколения (Исх. 20, 5). Сколько сейчас таких людей, которые несут бремя прародительских грехов, сколько больных, бесноватых, расслабленных! За несоблюдение постов, пьянство, безпутство, за всякое безумие попускаются эпидемии, голод, бедствия. Поэтому нужно много молиться, каяться и терпеть скорби.

Если у человека, который уже принес покаяние, продолжались серьезные проблемы в духовной жизни и со здоровьем, Старец благословлял, чтобы приехали родители, а также дедушки и бабушки, если они еще были живы, и подробно всех исповедовал. Это помогало.

Люди старших поколений удивляются: раньше в семьях воспитывали по шесть — восемь детей, да еще в голодные годы, одеть-обуть было не во что и прокормить тяжело, но вырастали умные, сильные, добрые люди. А сейчас воспитывают одного-двух, все для них, но дети растут слабые и всем недовольные и семьи крепкой создать не могут, потому что существуют эти молодые люди по принципу «все для меня, и я для себя». Кому же такой человек интересен?

Когда люди планируют семью, то думают, что выиграют от этого, а на деле они обворовывают самих себя. Или один расплачивается за грех своего рода, или это бремя грехов делится на шесть — восемь человек.

Впрочем, бывают такие грехи рода, что если даже и на несколько человек поделить, то и тогда будет тяжело. К нам в монастырь приходила женщина с горючей бедой: ее старший сын, студент университета, попал в психбольницу. Пришла она со вторым сыном, старшеклассником, и было видно, что и он смотрит туда же: какой-то безразличный ко всему молодой человек с тяжелым мрачным взглядом. Сама женщина такая живая, очень милая. Она рассказала, что по линии мужа у них в роду какие-то сплошные беды. Выяснилось в разговоре, что прадед ее мужа до революции имел увеселительное заведение, там были и женщины определенного рода занятий. Жил хозяин того заведения до революции очень обезпеченно, семья была большая, тогда семьи еще не планировали, но впоследствии в каждой веточке этого рода случались какие-то безысходные скорби.

Одна моя знакомая, Мария Яковлевна Сигунова, рассказала о случае, произошедшем в 30-е годы прошлого века с ее родственниками.

Священник их села с большим трудом собрал деньги, чтобы заплатить государству годовой налог. С этим было строго: за неуплату храм подлежал закрытию. Батюшка запряг лошадь и поехал в город, но на беду сверток с деньгами по пути выронил. Спохватившись, он повернул коня назад и стал внимательно смотреть на дорогу, но свертка не нашел, его уже кто-то подобрал. Этим «кем-то» была Наталья — жена брата Марии Яковлевны.

Священник ходил по домам, умолял односельчан, обращался и в храме:

— Братья и сестры! Эти деньги нужны, чтобы не закрыли храм, верните их, они вам счастья не принесут, взять церковные деньги — это тяжелый грех.

Утаившая деньги женщина все это слышала, и совесть ее, наверное, взывала к справедливости, но алчность была сильнее. Только не зря говорят:

Господь никогда не спешит,

Господь никогда не опаздывает.

Родились у Натальи две дочери-погодки. Первая родилась слепой. Глазами дочери мать расплатилась за то, что ее очи соблазнились чужими деньгами. А за то, что была глуха к призывам священника, вторая дочь родилась глухонемой. Как точен суд Божий и как страшно впасть в руки Бога Живаго! (Евр. 10, 31).

Девочки выросли, были очень пригожи лицом. Однажды попросили тетю Машу свозить их в район, нужно было оформлять пенсию по инвалидности. Стояли они на остановке, там же ждали автобус девушка с юношей, весело о чем-то разговаривали, смеялись, девушка кокетничала. Та из сестер, которая была глухонемая, показывала знаками тете Маше: «Если бы вот она, ее сестра, видела, а я могла бы говорить, то и в нашей жизни все было бы, наверное, так». То есть могли бы благополучно жить, и молодые люди обращали бы на них внимание. Так тете Маше было их жаль! Они и не знали, что в их несчастье виновата родная мать!

Можно привести примеры другого рода. Так, в тяжелые 1990-е годы одного нашего священника пригласили освятить жилье. Семья демобилизовавшегося офицера переехала на свою родину в Пермь, и им дали квартиру. Надо отметить, что в те времена квартиры уже редко кому давали. Его жена рассказала, что во все время военной службы ее мужа, куда бы их ни направляли, везде сразу предоставляли хорошее жилье, никогда, в отличие от других семей, проблем у них не было. Только потом она связала это с таким фактом: ее мать, овдовев в начале войны, как и все, жила очень трудно, но все-таки имела свой небольшой домик. Одну комнату она всегда сдавала беженцам, но никогда не брала с них денег. Ей говорили: «Ты так тяжело живешь, у тебя маленькие дети, продукты все по карточкам, пусть они тебе хоть сколько-то платят». Но она возражала: «Мне тяжело, а им еще тяжелее. Где им взять, чем бы они могли заплатить?» Прошли десятки лет, давно умерла та добрая женщина, но дела ее возвращались ее детям.