Поминальная свеча - [17]

Со всеми хитростями и предосторожностями творилось злоумыслие. Это‑то и дезориентировало анапское воинское командование во главе с полковником Мироновым, имевшее в своем распоряжении немало орудий, пехоты и конницы.

В результате команды 1–го отделения Черноморской береговой линии неплохо подкрепили Анапский и Николаевский гарнизоны, Раевский форт и Алексеевский редут. А Гостагаевский гарнизон, находящийся в 25 верстах от Анапы и в 12 — от Витязево в теснине реки Гостагай, оказался ими забыт.

Гарнизон располагал небольшими силами: ротой черноморских линейцев под командованием капитана Анкудинова и несколькими маломощными орудиями на четырех фасах земляного вала с палисадом под началом прапорщика Соколова. В общей сложности воинский начальник, комендант гарнизона Вояковский вместе с провиантской командой и лазаретной обслугой имел под рукой не более 300 защитников укрепления.

Молодой начальник из бывших студентов — медиков среди многих горцев пользовался уважением. У него в их среде было несколько верных кунаков, с которыми он чаще всего общался на «сатовках» в дни обменной торговли горцев и жителей форштадта вблизи укрепления.

В ночь на 25 июля 1853 года у ворот укрепления неожиданно появились два всадника. Их лица закрывали башлыки.

«Нам нужен Вояковский, — с трудом выговаривая русские слова, попросили горцы караульного начальника. — Дело очень важное».

Встреча состоялась. Всадники спешно и скрытно уехали. А Вояковский, Анкудинов, поручик Булич, подпоручик Кульбицкий, прапорщики Цепринский, Цекава и другие обер- и унтер — офицеры буквально в пожарном порядке принялись за приведение гарнизона в полную боевую готовность. По тайному сообщению кунаков коменданта гарнизона, с минуты на минуту могло произойти нападение огромной массы магомет — эминовцев, сосредоточившихся для этой цели у ближайшей реки Псебепс.

Форштадт опустел, его немногочисленные обитатели перебрались в укрепление. Вместе с офицерами и солдатами на оборону укрепления поднялось все его гражданское население.

«Воины российские, люди добрые, — призывал священник Наум, — помните о своей присяге, Бог вам в помощь в защите правого дела».

Жены и дети военнослужащих встали на фасах для подноски снарядов к пушкам. Пехотный капитан Анкудинов раздавал ружья заболевших солдат тем, кто ими был способен воспользоваться. К нему обратился и его собственный денщик Никита Бабуренко за «ружом».

«А что, — подумал офицер, — парень крепкий, он может не только мне сапоги начищать до блеска». Но в суматохе о своем намерении дать ему оружие забыл. Тогда Никита, нимало не смущаясь, вытащил из капитанской

брички оглоблю, окованную железом, и подался на северный фас к батарейке.

В предрассветной мгле в соседних кустах послышался ^ шорох, между ними замелькали фигурки вооруженных людей. Никита вместе со всеми увидел, как к батарейке быстро бегут нападающие. На земляной вал ворвалось до;

30 налетчиков. Ухнули пушки, началась рукопашная. Вмиг преобразился и Никита Бабуренко. Подобно Добрыне Никитичу своей дубиной принялся крушить недругов, сбил с ног высокого и сильного противника, взялся за других.

На его удачу подвернулось ружье, выпавшее из рук тяжелораненого солдата. С ним Никита бросился к орудию, возле которого сгрудилась кучка неприятелей. Вскоре уцелевшая часть нападавших была сброшена в ров, положение на северном фасе восстановилось. Шла непрерывная стрельба из пушек и ружей, бой закипел уже на восточном фасе. Не хватало воды для пробанивания орудий, ее стали подносить женщины и подростки. И здесь штурм удалось отбить.

Волна за волной накатывались атаки неприятеля. У защитников укрепления появилось двое убитых и около тридцати раненых. Толпа нападающих ринулась на палисад с сухой травой, хворостом, шанцевым инструментом, чтобы поджечь деревянные заграждения и сделать подкопы в земляном валу, дабы проложить путь внутрь укрепления.

Вояковский бросил в помощь обороняющимся свой резерв из 12 человек. Сюда же прибежал из лазарета святой отец Наум. С возгласом: «Не дадим разорить нашу святыню — церковь, грудью защитим жен и детей», — осенил он воинов крестом на подвиги. Тем временем подпоручик Муравлев по скоплению неприятеля у палисада ударил с бруствера окопа картечью из двухствольного ружья. Меткие выстрелы вывели из строя многих нападающих. Отскочив от палисада, они попали под фланговый губительный огонь пушек и ружей.

А затем, хотя и с запозданием, на выручку гарнизона из Витязево подошла сотня черноморских казаков, а из Анапы — две роты солдат. К их прибытию защитники укрепления закончили многочасовое сражение, отбросив противника на его исходные позиции. Прибывшие подразделения сменили личный состав гарнизона, выведенный на отдых в Анапу.

В ожесточенном бою защитники укрепления потеряли

47 человек. Дорого обошлась авантюра нападавшим. Во рвах перед укреплением обнаружилось 78 их трупов, а по окрестным кустам и балкам — еще более двухсот.

Так Магомет — Эмин 140 лет назад в жаркий июльский день расплатился с горцами за их доверчивость к фальшивым посулам и обещаниям.

Военная доблесть Гостагаевского гарнизона стала известна императору Николаю I. Его коменданта, боевого офицера Вояковского, он наградил орденом св. Георгия 4–й степени и досрочным производством в следующий чин, Ордена Владимира 4–й степени получили подпоручик Муравлев, штаб — лекарь Яновицкий и другие воины. Иеромонаху Науму был вручен золотой наперстный крест на Ге- оргиевской ленте, а храбрая жена поручика Булича, оказывавшая помощь раненым в лазарете, получила в дар ценный браслет, ей назначалась пожизненная пенсия в размере жалованья ее мужа — 457 рублей в год. Денежными суммами отмечалась самоотверженность и ее помощниц.