Поместье Лейкседж - [2]
Тени заполняют мой рот и легкие, я чувствую привкус дыма и пепла. Крепче обнимаю брата, вцепляюсь в него. Я отгоняю страх и представляю, что мы где-то в другом месте, снаружи, в нашем маленьком саду. Я думаю о солнце и цветах. Мои руки погружены в землю. Корзины полны вишни, которую я собирала всю неделю. Эта картина жива в моей памяти.
Я думаю об этом ради Ариена. Ко мне словно привязана веревка, другой конец которой держит его. Под моей кожей начинает разливаться тепло. Я думаю о садах и солнечном свете. Ни тьмы, ни теней, ни пустых, нечеловеческих глаза брата.
Медленно, медленно тени перестают исходить из его рук. Тьма расползается по углам комнаты. Я задерживаю дыхание, пока она полностью не исчезает, а затем с тяжелым вздохом опускаюсь на Ариена.
Он касается моего запястья и быстро отстраняется, когда чувствует опухшие царапины.
– Я снова сделал тебе больно?
Я закрываю царапины ладонью.
– Ты ничего не сделал. Я в порядке.
Низкая луна за окном еле видна между сгущенными облаками. Она тускло освещает коллекцию камней, которые я держу на подоконнике. Я провожу пальцем по камню с золотым отливом. Он гладкий и тяжелый, идеально вписывается в изгиб моей ладони.
Я заставляю себя дышать ровно, желая, чтобы мое частое сердцебиение замедлилось.
– Ты не причинил мне вреда, – говорю я снова, пытаясь успокоить Ариена, пытаясь успокоить себя. – Все кончено, любовь моя. Теперь ты в безопасности.
Он начинает плакать. Громкие гневные рыдания эхом разносятся по комнате, по всему дому.
– Прости, Лета.
Я обнимаю его.
– Тебе не за что извиняться, – говорю я. И добавляю, зная, что это необходимо: – Но ты должен быть тише.
Он прижимается ко мне головой, пытаясь заглушить звуки слез. Его волосы, рыжие, как у меня, падают ему на лицо. Я убираю их с его щеки.
Он сдавливает рыдания, а я тихонько шепчу ему на ухо:
– Пожалуйста, Ариен, тебе нужно остановиться. Она услышит тебя. Мать услышит тебя. Пожалуйста…
Он хватает мою руку, и я резко останавливаюсь. Своими пальцами он сжимает мои. Мы оба сидим тихо, но по коридору разносится эхо шагов и наша дверь распахивается с такой силой, что ударяется о стену. Мать врывается в комнату.
В отблесках фонаря она будто светится и отливает золотом. Ее кожа покрыта бледными веснушками, а волосы блестят от света пламени. Но ее красота резкая, полная острых граней. Какая бы мягкость ни была в ней, когда она впервые увидела нас – двух потерянных детей на дороге, – она давно исчезла. С тех пор как появились тени.
Она хватает Ариена за запястье, разводит его пальцы. Его руки все в черных пятнах. Тени, как всегда, прилипли к его коже. Отметки постепенно тускнеют и вновь темнеют, когда начинаются грезы. Их нельзя стереть, хотя Мать и заставляла его пробовать бесчисленное количество раз.
– Ариен.
Другой рукой она хватает его за подбородок и крепко держит до тех пор, пока он не встречается с ней глазами. На ее лице мелькает что-то похожее на грусть. Затем освещение меняется, и она вновь становится холодна.
– Только не снова.
Он пытается вывернуться из ее хватки, пока она тащит его прочь из комнаты. Я бросаюсь за ними.
– Отпусти его! Он ничего не может с собой поделать, ты же знаешь, он не может!
– Иди в постель, Виолетта, – бросает Мать через плечо.
В коридоре он пытается вырываться, и она крепче сжимает его руку. Я иду прямо за ними. Когда мы добираемся до кухни, его взгляд лихорадочно мечется между подвалом и входной дверью. В прошлый раз, когда это случилось, она заставила его спуститься вниз. Накануне она заперла его снаружи и оставила на всю ночь в саду.
Она думает, что если будет держать его в темноте, тени уйдут. Словно одна тьма уничтожит другую. Она перепробовала столько способов очистить его, но ни один из них не помог. Она убеждена, что его тени – свидетельство темной алхимии.
Но все, что я знаю о темной алхимии, – что она опасная и ядовитая и не может быть связана с Ариеном. Он – не зловещий мрак, не струящийся яд. Он мой брат, и я пойду за Ариеном, куда бы она его ни забрала. Я пойду с ним в темноту подвала. Я пойду в залитый лунным светом сад. Я останусь с ним и буду охранять его.
Но вместо того чтобы идти к выходу или к двери подвала, Мать тащит Ариена к алтарю Леди. Она выворачивает его руку, пока он не становится на колени, а затем зажигает свечи на полке. Они ярко вспыхивают одна за другой.
Леди создала мир. Она и есть мир. На всех картинах Матери она выглядит одинаково: золотая и блестящая, с бронзовой кожей и длинными распущенными волосами. На иконе изображена Леди, прижимающая пальцы к земле, растворяющаяся в свете, текущем через все сущее. Картина прекрасна. Но когда Ариен падает под иконой, по ней пробегает тень, и на мгновение золотые пальцы Леди кажутся когтями. Ее улыбка становится резкой.
Мать с силой подносит испачканные пальцы Ариена к огню свечей. Я хватаю ее за руку, пытаюсь отвести назад:
– Стой! Ты не можешь этого сделать!
Все происходит быстрее, чем вспыхивает фитиль. Она поворачивается ко мне, ее лицо напрягается, и она дает мне пощечину. Звук рассекает воздух, от внезапной боли мир вокруг исчезает. Я падаю на стол, прижимая руку к пульсирующей щеке.
Некоторые клятвы никогда не должны быть нарушены. Проклятие поместья Лейкседж снято, но какой ценой… Чтобы спасти Роуэна, Виолетта заключила сделку с Подземным Лордом, зловещим богом смерти, и растворилась во мраке. Теперь она в Нижнем мире, окутанная тенями леса. Но мир теней и тумана скрывает множество тайн. Когда Виолетта поймет, что они с Роуэном все еще связаны заклинанием, девушка рискнет всем, даже собственной душой, чтобы узнать, как покинуть подземный мир и вернуться домой. То, что они сделали, оставило шрамы. Выбирая между властью и любовью, жизнью и смертью, Виолетта все сильнее подпадает под чары Нижнего мира и Подземного Лорда.
В моем окружении нет таких волчат, как я. Все они красивые, сильные, смуглые, выносливые, а я какое-то недоразумение: слишком маленькая, бледненькая и вечно болеющая. Моя семья меня поддерживает, говорит, что любит. Но, что делать девушке, в которую влюбился Волк, не любящий окружающих, и которая боится, что вечные простуды и неудачи, преследующие ее, могут поставить крест на светлой и большой любви?!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Куда только не сбежишь, лишь бы не выходить замуж за нелюбимого. Женевьева де Блитц привыкла распоряжаться судьбами всего рода. Ее внучка должна выйти замуж за представителя одного из аристократических семейств. Вот только юная Микаэлла не зря училась в университете на мага-исследователя, стремилась стать одной из лучших. Все, что она может — сбежать от бабки в экспедицию туда, откуда никто еще не возвращался, вспоминать счастливые годы обучения и пытаться выжить самой и спасти остальной отряд.
Воин Берсеркер завоевавший уважение не только своего клана но и всего своего народа, второй после Кетану победивший легендарного Вай'драка (Феникса), терпит крушение на неизвестной планете, теперь ему предстоит вернуть свой смысл жизни, в этом ему помогает Кристина — девушка-учёный, работающая на силы Империи людей, между героями вспыхивают настоящие чувства? помогающие обоим героям вернуть не только потерянное, но и обрести новое.
Оказавшись одна, без денег, без перспектив, без шансов устроиться, Кира решает довериться слухам. Говорят, самое элитное высшее учебное заведение страны – Борская Академия Магии – принимает всех одарённых без исключения. Обучение бесплатно, поступившим полагается содержание. Что ещё нужно? Кира отдаёт последнюю наличность за билет. Осознание собственного безумства приходит уже в пути. У неё нет денег, нет нормального начального образования. Кира чувствует себя курицей, которая зачем-то лезет в сад райских птиц.
Ничто не остановит волка, нашедшего свою пару… даже ее собственные сомнения. После того как тот ублюдок бросил ее четыре года назад, Саманта знает, что она никогда не заполучит то, чего она действительно хочет. Когда она случайно набредает на город волков и просит их вожака разрешить ей остаться, она думает, что он соглашается лишь потому, что его заинтриговало нечто новое, ведь Саманта перекидывается не в волка, а песца. Она понимает, что все будет по-прежнему, едва она надоест вожаку. Джейсон понял, что его влечет к Саманте в ту самую секунду, когда она упала в обморок ему на руки.