— Жадный ты. Хорошо, согласен. Но мы сразу уезжаем по своим делам.
— Идёт.
Ещё бы! Зачем ему такие свидетели. А вдруг мы передумаем и добычу себе заберём. А так, с глаз долой с сердца вон, все деньги на карман.
— Унтер бери пятерых. Принесите раненого и приведите коней — отдаёт приказ капитан.
— Зарядить оружие и смотреть в оба — приказываю.
— Да, серьёзная была битва — Фатей.
Смотрю вокруг. Убитых около десятка и шесть-семь раненых возвращаются с поля боя. Ну, по нынешним меркам, тридцать процентов выбывших из строя за несколько минут, много. Не ожидали поляки такой интенсивной пальбы. Явно им наши арестанты сказали, что нас не много. А тут облом. Стреляем как рота, да ещё с нарезного оружия. Вот когда они ещё пули повыковыривают, вот удивятся. Очень надеюсь, что им целые не достанутся, а с мятыми не разберутся. Плохо. Ладно, пока покрутим эту мысль в голове.
Поляки ещё больше сдали назад. Надеюсь, одного урока им хватит. Ну-ка, ну-ка, где моя труба. Жители Новогрудок разделились на две толпы и о чём-то оживлённо спорят. Раненые ковыляют с поля к ним. У кого лошадь убили, и он успел спрыгнуть. Кто не успел, но выбрался. Кто ранение получил, слез с лошади и возвращается пехом. На поле перед нами остались мёртвые тела людей и коней и пара лошадей бьющихся в агонии.
«Любовь» панов, мы сегодня честно заслужили. Потом трое отделились от всех и поскакали к раненым, думаю оказывать помощь.
Вообще-то странно начался бой и ещё более странно заканчивается. Тут всегда так? Необычно сейчас военные действия ведутся. Надо узнать.
— А если мы стрелять начнём? — удивляюсь вслух.
— Зачем? Сражение ведь закончилось — Воробьёв.
— Что значит закончилось? Что, когда хотят, тогда начинают. Когда хотят, заканчивают. Так что ли? А если Пётр мёртв? — удивляюсь. — Стреляем в этих шустриков на конях — показываю пальцем.
— Может не надо? — опять Воробьёв.
Что в отряде происходит? Сплошное разброд и шатание. Ночная операция прошла нормально, а тут половина отряда как подменили. Не зря так я боялся. Придётся всем качественно мозги вправлять.
— Надо Василий, надо — начинаю целиться. — И желательно ранить. А то они ещё надумают за нами и дальше идти.
Кто-то рукой перекрывает мне прицел. Да что же это такое?
— Дмитрий Иванович, не надо. А то они по Семёну и солдатами стрелять начнут — это уже Леонид.
Я посопел, посопел, но пришёл к выводу, что Леонид прав. Действительно хватит смертей на сегодня.
Солдаты принесли Петра и привели лошадей. Удивительно, но он оказался жив. Удар саблей разрубил кирасу на плече и части живота, оглушил его. Вот же какой мастер был. Жаль, что так вышло, я бы у него поучился. Пётр там так и лежал на крупе лошади пока его не снял Семён. Ощупав место удара, с моим не великим познанием, пришёл к выводу, что Пётр отделается сотрясением, трещиной в ребрах и большой гематомой. Главное жить, будет. Да что там будет. Через пару недель плясать сможет.
Улаживаем аккуратно на телегу и в путь. День только начался, и я планирую пройти по возможности довольно много. Выяснение отношений и «раздачу слонов» в отряде решил оставить до другой стоянки. А то тут лишнего народу слишком много.
Пока капитан с жадностью рассматривает трофей и раздумывает, что же делать ему дальше, я тихонечко общаюсь с унтером.
— Михаил, если что приезжай ко мне в Тулу, возьму на службу — вербую к себе в отряд понравившегося унтера. Рассказываю, как меня найти. А нет, так обратиться к Фёдору. — Не переживай, я его предупрежу. Надеюсь, ты понимаешь, что распространяться об этом не стоит.
— Неужто я не понимаю, барин. Дело государево. Мы со всем почтением и бережением.
Караван потянулся на шоссе, а за нами пристроились крестьяне. Пусть едут, всё равно мы скоро расстанемся. Они в Минск, мы же направимся сразу в Борисов. Если не успеем, заночуем около какой-нибудь деревни с водоёмом. Надо себя привести нормально в порядок.
Оглядываюсь на поляков. Ого, у них там целый сейм. Они расположились лагерем и никуда уезжать пока не собираются. Кто-то лежит, кто-то стоит, а несколько человек в центре что-то рассказывают и рьяно жестикулируют руками. Что-то мне подсказывает, что возможно это наша и не последняя встреча.
«Ну а кто же тебя милай с таким богатством просто так и отпустит» — ехидно прозвучал внутренний голос. Скорее всего, освобождённые пленные рассказали про сундук в доме и что мы его забрали. Учитывая прошлые денежные поступления, поверят. А самые отчаянные и жадные пустятся в погоню. Вот только так «топорно» действовать вряд ли будут. «Ты бы как поступил? Вот теперь пойдут по твоему следу самые хитрые, и хлебнёшь ты горе… горькое».
