Чтобы ему предложить, из этой серии… и не особо сложное. А то ещё обидится. Паяльную лампу… точно.
— Есть у меня одно устройство. Но оно не готово для демонстрации — задумчиво говорю я. Просто дарить, я тоже не буду. Поторгуемся.
— Ничего. Вы хороший инженер, хотя с таким тяжёлым характером. Это у механиков природное? — усмехнулся Добрынин.
— Кстати о знаменитых механиках. Надо памятники в городе Нартову и Кулибину поставить, как и другим известным людям — сразу беру «быка за рога».
— Черни? Вы серьёзно — видит, что я киваю головой. — Такой вопрос… без специального указа императора решить нельзя — глава.
— Они Русские Гении. Почему каким-то разным грекам можно, а своим нельзя? А вот на следующем собрании и постановим и подадим коллективную просьбу. Инженеров и механиков император уважает, и я думаю, нам не откажет.
— Нет. Я такое предложение вносить не буду. Вы что, Дмитрий Иванович, да меня дворяне за это…
— Я подниму вопрос — твёрдым голом перебиваю Добрынина.
— Ну-у, тогда и ответственность Ваша.
— Согласен. Вы, кажется, кафельную плитку выпускаете, а Николай Николаевич.
— Есть такое дело.
— Давайте так. Вы мне сделаете хорошей кафельной плитки по себестоимости на 1000 рублей ассигнациями и подписываете документы на три участка. Я Вам, чертеж устройства. Вы тогда сможете оформить на него привилегию на себя.
— А не много Вы просите?
— Я Вас уверяю, это очень нужное устройство, работающее на бензине, а не на керосине. Так что конкурентов у Вас не будет.
Мы немного поторговались, но я не уступил, мотивируя ценностью устройства. И вообще, типа я сам хотел выпускать.
— Очень надеюсь, что не разочаруюсь в Вас… Дмитрий Иванович — напутствовал меня Добрынин, когда мы подписали соглашение. К тому времени я уже держал подписанные и оформленные документы на три участка.
— Здравствуй Николай Иванович! Как дела, как здоровье близких — зайдя к нему в мастерскую, здороваюсь с Гольтяковым. К нему я заехал сразу после Добрынина.
После взаимных любезностей, перешли к делу. Первое рассмотрел шампура, признал их вполне подходящими. Попросил подумать о ручках, которые бы не нагревались и не горели. А эти четыре забрал с собой. Дегели ещё не пошили. Бур для лунок, получился почему-то с разной длины лопастей, расстояния в накрутке, от чего он казался кривой. У меня появились сомнения, как он будет бурить? Плюс не установлены ножи.
— Как так получилось, Николай Иванович?
— Когда полосу делали, была прямая. А вот когда крутить и приваривать стали, её и повело. Не сразу и заметили. Я решил уже ничего не делать, а дождаться Вас.
Ну что же может и правильно. Пытаюсь наметить, где подрезать, а где подогнуть. Понимаю, что с обычным метром это крайне неудобно. Не хватает двух самых обычных вещей, карандаша и штангенциркуля. Если карандаш и можно хоть как-то заменить угольком, хоть и очень неудобно. А вот без штангенциркуля плохо.
— А наладьте Вы, Николай Иванович, выпуск вот такого измерительного инструмента — беру у него лист бумаги и начинаю чертить. Потом потратил, ещё полчаса на объяснения.
— Если я на себя оформлю привилегию, как Вы на это посмотрите, Дмитрий Иванович?
— На тысячу рублей ассигнациями товара в вашей мастерской и партию мне.
— Договорились.
Мы пожали друг другу руки в знак согласия. Хоть видаков и не было при нашем согласии, но я в данный момент не боялся. Обманывать меня Гольтяков, не будет. И не потому, что купцы были уж такие честные. Разные, как и у нас. Для него это была не та сумма, чтобы ссорится со мной. Да и сам Николай Иванович, был порядочным человеком… но и выгоду свою не упускал.
Оговорили посещение его брата, на следующей неделе. До Стефана сегодня я уже не доберусь.
Дома меня уже ждал учитель французского Гаврилов Сергей Иванович. Сорокалетний обедневший дворянин, поэтому и вынужденный подрабатывать. Его угощал Фёдор настоем и печеньем, которое недавно научилась печь Мария. Затягивать я не стал и честно два часа разучивал буквы и заучивал некоторые слова. Произносил их я специально громко, и тщательно записывая.
Фёдор с Марией, находились в прихожей и всё слышали. Это я им так повелел, смотришь, и научатся. Нехватка людей сказывалось на моих планах всё больше и больше. Поэтому я решил схитрить и параллельно попытаться обучить их, хоть чему-нибудь.
Проводив Гаврилова, сел обедать, а вернее ужинать. До конца так и не успел. Ко мне пожаловали гости, Шварц со своим подручным Савельевым.
— Э… Проходите пожалуйста — ну не как я не ожидал такого визита. Что опять случилось?
— Удивлены… ну и правильно. Не только Вам, Дмитрий Иванович, шутить и другим проблемы подкидывать. Вот и я так решил. Что справедливо будет некоторыми и с Вами поделится — Шварц.
— Делитесь — обречённо вздохнул я. Уже понимая, что меня попытаются использовать в деле с «душком».
— Ваш заочно «знакомый» Качуков собрался в дорогу. Подготовлено два скоростных немецких дилижанса и четвёрка быстрых лошадей к каждому. Сейчас они находятся в имении Кологривовой, и похоже, что завтра отправятся в путь — и уставился на меня.
— И Вы, что… хотите, чтобы я отправился за ним и всё выяснил? — через несколько секунд произнёс я. Перед этим мы пристально смотрели друг другу в глаза.
