Ползущие - [17]

4.

24 ноября, утро

Лэси Каммингс стояла на пороге своего дома, разглядывая живописный куст восьми футов высоты, который раскачивался от туманного ветерка, как нелепая, чуждая этому миру птица. Потом Лэси взглянула на небо, ярко-голубое над головой и серовато-коричневое над северным горизонтом. Потом – на свои сумки у ног на коврике: Готова я идти или нет? Все ли взяла?

Она стояла на крыльце арендованного домика, ждала такси и думала: брать такси в Лос-Анджелесе – настоящее сумасшествие. Кто не ездит на лимузинах, тот покупает машину. Но она свою машину продала, а теперь направлялась на станцию, чтобы сесть на Береговой экспресс до Беркли.

Наверное, надо было позвонить Роджеру. Но с каких это пор она должна сообщать бывшему мужу, куда и когда уезжает? Лэси оставила его фамилию, потому что она ей больше нравилась, а вообще-то они практически не общались. Но все равно она беспокоилась, что не сказала ему о своем переезде. На самом деле ему, разумеется, наплевать, он куда больше интересуется сообщениями своего агента о биржевых новостях.

Лэси решила, что она уедет. Уедет и все. В Квибру, именно в Квибру. Повидается с сестрой Сьюз, с племянницей Адэр, племянником Колом и забудет свою жизнь здесь. И она вынула сотовый телефон, уже положила палец на кнопку, собираясь его отключить, и, разумеется, именно в этот момент он зазвонил.

Лэси вздохнула, поколебалась – и отозвалась.

– Слушаю, Лэси, – проговорила она в трубку.

– Лэси! Ты еще в городе? – Говорил Чак Фонг, ее редактор в «Лос-Анджелес таймс».

– Я не могу говорить, Чак. Опаздываю на поезд. В Беркли.

– Да ладно. Я быстро. Мы тут как раз обсуждаем твою карьеру, Лэси. Ты работаешь у нас восемь лет. Я всегда тебя поддерживал. Один только раз, один-единственный раз я не смог этого сделать и…

– Чак, я уже все решила, я только…

Естественно, желтое такси выбрало именно этот момент, чтобы показаться на горизонте. С водительского сиденья на нее глянул бородатый парень в тюрбане, она махнула рукой в ответ. Шофер вышел помочь ей с багажом.

– Лэси! Сама подумай, утверждать, что наш издатель связан с эскадроном смерти, – это все-таки крайность! Чего уж тут ждать… Согласить, это неразумно.

– Я и не говорила, что он с ними связан. Я говорила, что он покрывает их деятельность в Колумбии, потому что он поддерживает тамошнее правое крыло. Лишь бы добраться до колумбийской нефти, а на жертвы плевать. А почему? Потому что он входит в совет директоров крупной нефтяной компании. И газета куплена транснациональной компанией. И потому что у него связи с…

– Слышала бы ты себя со стороны. Звучит как паранойя. В наше время приходится быть жестким. Приходится поддерживать антитеррористические усилия.

– Войну против террора я поддерживаю. Я не поддерживаю эскадроны смерти. Ты не хочешь продолжать мою колонку об эскадронах смерти, а мне надоела цензура.

Так что я забираю своих кукол и ухожу домой. Меня тошнит от Лос-Анджелеса. Мне просто необходимо уехать.

– Не могу тебе гарантировать, что ты сможешь вернуться.

– Это что, новая формулировка угрозы «ты больше никогда не будешь работать в этом городе»? Знаешь, что я тебе скажу, Чак? Если ты можешь обещать мне, что моя колонка будет печататься в том виде, в котором я ее написала, я выну свои пожитки из такси, которое уже ждет меня у порога.

Треск. Лэси подумала, что прервалась связь. Но потом он произнес:

– Этого я не могу. Он мне не позволит.

– Я пришлю тебе открытку с видом Залива.

– Лэси…

Появился еще один вызов, она оборвала разговор с Чаком, ответила на ожидающий звонок, подхватила последнюю сумку и пошла к машине.

– Слушаю, Лэси. – Она сунула чемодан в багажник.

– Лэси? Это Сьюз.

– Звонишь сказать, чтобы я не приезжала? Вы, разжиревшие жители Залива, не желаете видеть у себя стройных визитеров из Лос-Анджелеса.

– Ты точно приедешь? Я звоню, чтобы убедиться. Планы на День Благодарения и все такое. И дети ждут.

Лэси поместилась на заднее сиденье такси, отодвинула подальше сотовый, чтобы успеть сказать водителю: «Вокзал «Юнион-стейшн», – захлопнула дверцу машины и снова заговорила с сестрой:

– Сьюз, хочешь ты или нет, я все равно приеду.

– Разумеется, я хочу.

Такси тронулось. Лэси обернулась взглянуть через заднее стекло на свой маленький домик, пальму, живописный куст. Джери, малыш из соседнего дома, катался по тротуару на серебристом скутере.

– Тогда я еду. Я сейчас в такси по дороге к вокзалу.

– Лучше бы ты летела на самолете. Так быстрее.

– Я на них не летаю. Только если совсем нет выхода. А что за спешка? То есть у тебя все о'кей?

– Да-а. Вот только… Я немного побаиваюсь.

Лэси откинулась на сиденье. Не похоже это на ее сильную, независимую, спортивную старшую сестру. Чтобы она жаловалась на какие-нибудь страхи?

– Продолжай.

– Я понимаю, это звучит так глупо. Дело в Нике. Я… Он стал таким далеким. Ну, я не знаю…

– Интересно, когда это он был мистером Взаимопонимание?

– Да я знаю. Особенно когда у него депрессия. Но в последнее время дела шли неплохо. Недавно я вроде как заставила его взять заказ. Ты же знаешь, он впадает в настроение неудачника, и тогда…

Такси прокатилось по въезду и оказалось на автостраде.