Полюс вечного холода - [59]

Шрифт
Интервал

– Что с Воропаевым стало? – обозначил Вадим интерес, чтобы расставить все точки над «и» и выиграть еще минуту.

– Вышней волею помре, – прогундосил Артемий Афанасьевич, копируя церковного пономаря. – По первости все шло идеально, нам даже из фондов военного министерства средства выделили для продолжения экспериментов. Засекретили, отвели в Царском Селе уголок для испытаний. Хотели, чтобы мы целое подразделение подводных бойцов создали. Не кто иной, как император Николай приезжал на нашего питомца посмотреть. Воропаев чудеса демонстрировал: часами по дну пруда ползал, макеты мин устанавливал, из гарпунного ружья по карасям стрелял. Но не уследили мы за ним, не вкололи вовремя нужный раствор. Началось отторжение… короче говоря, потеряли мы его, а потом и господдержку. Разочаровались в нас господа-министры, а царь-батюшка самолично резолюцию наложил: в финансировании отказать, проект закрыть. Но не так денег жалко, как человека… Вы же не хотите, чтобы то же самое с вашей конкубиной произошло?

А чего это он так развеселился? Ерничает, комика из себя строит, словечки вставляет пошловатые…

А вот чего. Держа под прицелом Толумана, Вадим перевел взгляд на велеречивого Мышкина. Делать так нельзя было ни в коем случае. Оставленный без присмотра Игнатий Анатольевич хапнул со столика скальпель и вонзил его Арбелю в межреберье. Одномоментно Артемий Афанасьевич сунул правую руку в карман, выхватил оттуда пистолет и, не метя, стрельнул по Вадиму. Все было проделано с такой синхронностью, будто они сумели сговориться и отрепетировать порядок действий.

Вадима спасла быстрота реакции. Он нырнул влево, и пуля пролетела мимо. В тот же миг «дерринджер» пыхнул маленьким дракончиком и выжег на лбу Толумана-Герца черную отметину. Экс-шаман всплеснул руками и опрокинулся на стеклянную этажерку, заставленную пузырьками и мензурками. Они с радостным перезвоном посыпались с полок – словно затренькали разом дюжины три валдайских бубенцов под дугой.

Он еще не успел коснуться пола, а Вадима уже охватила досада. Бестолочь! Валить надо было не Толумана, а Мышкина. Тот, вооруженный пистолетом, еще дважды нажал на спуск, и это означало неминуемую смерть для смельчака, посмевшего вторгнуться в святая святых.

Но что такое? Перед Вадимом метнулась тень и загородила его собой. Это Эджена подставилась под пули и приняла их обе – во всяком случае, ее тело в резиновой обертке дважды содрогнулось от прямых попаданий. Вадим поймал ее, падавшую навзничь, левой рукой, а правой бросил опустевший «дерринджер» в мясистую сопатку Мышкина. Артемий Афанасьевич увернулся, но его нога поехала по скользкому полу. Проткнутый скальпелем Арбель, покачавшись, свалился с операционного стола и подкатился под доктора-убийцу. Мышкин выронил пистолет, чудом устоял и, увидев напротив себя переполняемого ненавистью Вадима с расстрелянной Эдженой на руках, кинулся к двери. Он дернул ее и выкатился в коридор.

Вадим рванулся бежать за ним, но стон Эджены заставил его забыть обо всем. Из двух рваных дырок в резине гидрокостюма вытекали ветвящиеся струйки.

– Сейчас… – Вадим уложил тунгуску на освободившийся операционный стол. – Сейчас я тебе помогу…

На Арбеля он не смотрел – удар в левый бок должен был достичь сердца, а это означало, что если жизнь и не покинула московского чиновника, то это вот-вот случится.

Вадим пнул скрючившегося у разбитой этажерки Толумана – этот был бесповоротно мертв – и подобрал с пола ножницы, чтобы вспороть облачение Эджены. Но она простонала:

– Эчин… Не надо. Будэ-ми… я умирать…

– Не говори так! – взмолился он, злой и на себя, недотепу, и на весь несправедливо устроенный белый свет. – Ты будешь жить!

– Эчин… Я чувствовать: смерть близко…

Он запрещал себе соглашаться с ней, но расположение ран под ее грудью не оставляло никаких сомнений в их смертельности. И все же Вадим не хотел сдаваться – ножницами, со всей аккуратностью, он стал разрезать костюм.

– Уф!.. – задышал кто-то сипло и с надсадом. – Я не в морге?

Вадим вздрогнул, выпустил ножницы. К столу протянулась кисть с побелевшими пальцами, ухватилась за край. За нею показалась голова Арбеля с бликующими кружочками очков.

– Как она?..

– Плохо… – Вадим подавив изумление, вновь взялся за ножницы. – А вы?

– По сравнению с ней, намного лучше. – Арбель привстал и выдернул застрявший в боку скальпель, кончик которого был выпачкан в крови. – Могло быть хуже.

– У вас что, шкура бронированная?

– Шкура у меня обыкновенная. Но на мне корсет – забыли? Этот ножичек пробил его неглубоко. Даже боли нет…

– Везучий! – Вадим пластал чертову резину, а она, курва, не давалась, мялась под лезвиями ножниц, не желая расходиться.

Арбель был уже на своих двоих и слегка опирался на стол. Его еще штормило, но он старался казаться бодрым.

– Я все сделаю, – сказал он Вадиму и перехватил ножницы. – Идите за тем… за Мышкиным. Он нам нужен живой…

Воистину так! Каким бы сквернавцем ни был Артемий Афанасьевич, сейчас он необходим для сохранения жизни Эджены. Кроме того, он один способен расшифровать дневники Спасова, и только от него можно получить сведения о поставщиках награбленного и связях с закордоньем.


Еще от автора Александр Руж
Зов Полярной звезды

1923 год. Часть территории бывшей Российской империи отошла Польше, в том числе разрушенная в ходе Первой мировой крепость Осовец, знаменитая «атакой мертвецов». Новые хозяева разбирают завалы и обнаруживают в подземелье живого человека, который провел в каменном мешке несколько лет! Вадим Арсеньев одет в форму военнослужащего царской армии, он совершенно не помнит своего прошлого, но приобрел удивительные качества: способность видеть в темноте и молниеносную реакцию… Сенсационная история оказывается в газетах, и Вадима передают советской стороне.


Изумрудная скрижаль

Середина XIX века. Отважные русские путешественники, супруги Анита и Алекс Максимовы, волей случая оказываются в древнем замке легендарного Влада Цепеша в очень странном обществе: карлик-горбун, синелицый старик, женщина, с головы до ног покрытая волчьей шерстью, девушка, которая как огня боится воды… Кто они – гости последнего графа из рода Дракулешти или его узники и жертвы? Что им готовит хозяин замка – смерть или возрождение? Удастся ли Аните и Алексу покинуть замок и спастись от уготованной им участи?


Дерни смерть за саван

Анита и Алекс Максимовы приехали в Испанию – на родину Аниты, чтобы поддержать в трудный час ее сестру-близнеца Кончиту. И оказались в гуще таинственных и опасных событий: в тихом городке под Мадридом действуют неуловимые бандиты, цели которых непонятны, а методы внушают страх. Явления призраков, ночные налеты, поджоги, убийства, похищения людей – все это происходит в окрестностях дома Кончиты при активном участии ее гостей и домочадцев. Вдобавок их всех охватывает самая настоящая «серебряная лихорадка»! Анита и Алекс мечтают найти сокровище, но не потеряют ли они при этом свое доброе имя, свободу и саму жизнь?


Четвертый коготь дракона

1849 год. Путешествуя по Швейцарии, Анита Моррьентес и ее муж Алекс знакомятся с занятными попутчиками – американцем Грином и щеголеватым юношей, путешествующим инкогнито. Неожиданная ссора в купе вынуждает всю компанию выйти на станции, в результате чего супруги и их попутчики отстают от поезда. Это неожиданно оборачивается большой удачей: на поезд нападают неизвестные бандиты, преследующие юного щеголя. Происходит череда перестрелок, но Максимовым и их спутникам удается спастись. А позже они узнают, что щеголеватый юноша – сам австрийский император Франц-Иосиф.


Волчий камень

Середина XIX века. Супруги Анита и Алекс уехали из России, чтобы путешествовать по Европе, а там неспокойно: в Берлине, где они задержались, назревает революция. Аните рассказывает об этом за бокалом вина в ресторанчике новый знакомый Вельгунов. Он же указывает ей на колоритную пару – известную писательницу Элоизу де Пьер и ее жениха, богатого фабриканта Либиха – и сразу после этого внезапно умирает. В смерть Вельгунова от сердечного приступа Анита не верит, поэтому проявляет настойчивость, добиваясь от полиции максимально полной экспертизы.


Рекомендуем почитать
Диббук с Градоначальницкой

..1929 год. В Одессе бесчинствует банда Алмазной — дерзкие, просто среди бела дня ограбления банков и зажиточных граждан, множество трупов… Город в ужасе. А настоящая Таня Алмазова, чьим именем прикрывается самозванка, возглавившая бандитов, думает, как это остановить. Проводя собственное расследование, она узнает, что в еврейской мифологии существует понятие «диббук». Это злой дух, который преследует живых, вселяется в них. При помощи Володи Сосновского Таня должна этот миф разрушить.


Союз бородатых

Исторический приключенческий детектив. Время событий — начало XX века. Место событий — Российская Империя.


Наслѣдство

Екатерина принадлежит к знатному, но стремительно беднеющему роду. В попытке поправить свое благосостояние, ее отец выдает ее замуж за богатого безродного промышленника. Через три года несчастливого брака Катя неожиданно становиться вдовой: ее муж отравлен неизвестным. Пасынок и родители собираются бороться за наследство покойного, следствие подозревает героиню в убийстве супруга, а единственная подруга вместо себя присылает Катерине в помощь своего брата-юриста, который ненавидит Катину семью… Как можно выстоять в битве, где у тебя много врагов и ни одного союзника?


Ньюгейтская невеста

Первый роман писателя из так называемой исторической серии, в которой исторический сюжет крепко связан с криминальной головоломкой.


Трагедия баловня судьбы

19 мая 1984 года в сомнамбулическом состоянии член сборной СССР по футболу Валерий Воронин вошел в пивную-автопоилку на Автозаводской улице, 17. Взял чью-то кружку, стал пить… У него вырвали кружку из рук, ударили ею по голове и вышвырнули на улицу. Кто убил Валерия Воронина, нанеся ему смертельный удар в той пьяной разборке?.. Следствие было засекреченным.


Пепел и роса

Исходя из специфики сюжета, порой там встречаются реальные персонажи (да что лукавить, они там постоянно проживают), но если разнообразные забавности из нашей истории подлинные, то обстоятельства жизни Ксении и ее ближайшего окружения — это вольная интерпретация реалий российской действительности того времени и на подтверждение архивными документами не претендует. Более того, с течением сюжета отрыв моих трактовок от официальной исторической правды будет только усиливаться, так что не взыщитеПродолжение «Пыли и бисера».


Парк Горького

1935 год. В парке Горького в день визита важного заграничного гостя убита молодая женщина. Наверху считают, что это может быть провокацией, предпринятой для дискредитации Советского Союза в глазах иностранцев. Расследование поручено одному из лучших сыщиков Московского уголовного розыска Ивану Опалину. Дело кажется ему сравнительно простым, и он даже не отказывается ради него от остальных расследований. Но вскоре выясняется, что жертва, личность которой он установил, по документам уже несколько лет мертва…


Московское время

Москва, 1939 год. Блеск и нищета молодого советского государства. Коммунальные квартиры, общие кухни, примусы и склоки, очереди за спичками и мылом. А рядом сияющий огнями «Националь»: невероятная роскошь для избранных, шампанское и икра, не по-советски красивые дамы в норковых манто и «товарищи» с сигарами… После одного из таких шикарных ужинов цвет советской элиты несет потери: друг за другом гибнут известный журналист, фотокорреспондент ТАСС и переводчица «Интуриста», причем убийства старательно скрывают от народа.


Сухарева башня

Сотрудник уголовного розыска Иван Опалин едет сменить товарища, который вместе с другими агентами ждет в засаде членов бандитской шайки. Из-за несчастного случая на дороге Опалин опаздывает – и обнаруживает, что его товарищи убиты. Его начинают подозревать в том, что он причастен к случившемуся, и тогда он задумывает одолеть бандитов самостоятельно. Однако без помощи ему не обойтись, и Опалин находит крайне неожиданного сообщника…


Иван Опалин. 11 книг

Погрузитесь в атмосферу советской Москвы конца тридцатых годов, расследуя вместе с сотрудниками легендарного МУРа загадочные, странные, и мрачные преступления.Московское время.Театральная площадь.Ласточкино гнездо.Парк Горького.Дом на Солянке.Сухарева башня.В поисках «Эсмеральды».Гейша и новичок.Заколдованное кресло.Казус инженера ГусеваПодмосковная ночь.