Полярис - [16]

Разумеется, пассажир и капитан «Поляриса» не забыты. Если катастрофа унесла больше одной жизни, имена погибших располагают в алфавитном порядке, вместе с датой: Чек Боланд идет первым, Мэдди – третьей. Прошло двенадцать лет, прежде чем их официально включили в Реестр погибших героев и состоялась церемония, на которой их официально признали умершими. Своего рода уступка.

Винди звонила, когда у меня был выходной. После этого я связалась с Алексом, и мы договорились встретиться за ланчем. Мне хотелось рассказать ему, что нас навели на след артефактов с «Поляриса». Но я сразу же заметила, что у него рассеянный вид.

– С тобой все в порядке? – спросила я.

– Все отлично, – ответил он. – Просто отлично.

Выслушав мой рассказ, он удовлетворенно кивнул:

– Когда мы их увидим?

– Она даст нам список и доступ к изображениям. Насмотримся вдоволь.

– Хорошо, – сказал Алекс. – У меня есть кое-что еще.

– Даже не сомневалась.

Мы сидели в «Бабко» на Молле – в заднем дворике, выходившем на Хрустальный фонтан. Место это считалось мистическим: тот, кто потерял единственную настоящую любовь, должен был бросить в фонтан несколько монет и сосредоточиться, чтобы любимый человек вернулся. Если, конечно, вы этого хотели.

– Я подумал, – продолжил он, – что «Рэйнбоу» могла бы расширить сферу деятельности и заняться тем, чем никто прежде не занимался.

– Чем же?

– Радиоархеологией.

– Что такое радиоархеология?

– Мы работаем с антиквариатом. Мы собираем, покупаем и продаем всевозможную посуду, керамику, электронику – что угодно.

– Верно, – кивнула я.

Он посмотрел на меня, и глаза его вспыхнули.

– Чейз, что такое «антиквариат»?

– Ладно, сыграю в твою игру. Это предмет, историю которого можно проследить. Предмет из далекого прошлого.

– Не слишком ли много ограничений?

– Ну… может быть. Что еще ты хочешь узнать?

– Ты сказала «предмет». Подразумевается, что антиквариат – нечто вещественное, что его можно подержать в руках?

– Только тот, который можно продать.

Традиции, истории, обычаи тоже являлись своего рода антиквариатом.

– Должен ли антиквариат быть вещественным, чтобы его можно было продать?

– Конечно.

– Не уверен. Думаю, мы что-то упускаем.

– В смысле?

Принесли сэндвичи и напитки.

– Как насчет передач? – Увидев мое удивленное лицо, он улыбнулся. – Мы уже используем радиопередачи для поиска. Именно так мы нашли «Хэлворсен».

Капитан и пассажиры «Хэлворсена», корпоративной яхты, погибли в начале столетия: корабль поджарился во вспышке гамма-излучения. Мы нашли и отследили поданный им сигнал бедствия, которому к тому времени исполнилось четверть века. Передача была последней, но она задала направление поиска: не так уж и много, но нам хватило. Проследив источник сигнала и рассчитав дрейф, мы нашли «Хэлворсен». Ну да, все было не так просто, но не важно: у нас получилось.

– Но я имею в виду вовсе не использование передач для поиска, – продолжал Алекс. – Я предлагаю собирать их, потому что они ценны сами по себе.

Я откусила от сэндвича с сыром и томатом.

– Объясни.

Он с удовольствием повиновался. Ничто так не радовало Алекса, как возможность просветить недалекого собеседника.

– Шестьсот лет назад, когда террористы Брока пытались осаждать Корминдель и все население, казалось, охватила паника, Чарльз Делакорт передал свой знаменитый призыв к мужеству: «Под угрозой не только наши жизни, друзья мои, но и наше будущее, которое эти безумцы хотят уничтожить навсегда. Мы должны держаться до последнего ради нас самих, наших детей и всех, кто придет после нас. Будущие поколения запомнят, что мы стояли насмерть». Помнишь?

– Ну… наизусть не помню, но, естественно, знаю об этом. – В критический момент Делакорт сплотил нацию, и сегодня его призыв известен каждому школьнику. – Но я все равно не понимаю…

– Он утрачен, Чейз. Я про призыв. Его больше нет. Мы знаем, что именно было сказано, однако передачи как таковой у нас нет. Но она существует где-то там, далеко. Мы приблизительно знаем, когда это произошло, и поэтому знаем, где ее искать. Что мешает нам отправиться в космос, отследить передачу, записать ее и доставить назад – целой и невредимой? Надо лишь опередить ее, и мы сможем восстановить один из величайших моментов нашей истории. Сколько, по-твоему, может стоить подобная запись?

Несколько квегов пролетели мимо нас и уселись на дерево, не сводя взгляда с фонтана: кто-то бросил туда хлеб. Квеги не боятся людей. Посидев минуту или две, они снова взлетели, пронеслись над нашими головами, с плеском опустились на воду и начали кормиться.

– Неплохая идея, Алекс, но радиопередача не может существовать так долго. Никак не может. От нее не осталось ничего, кроме блуждающих электронов.

– Я произвел кое-какие изыскания.

– И что?

– Обращение Делакорта передавалось на несколько станций за пределами планеты, а значит, были и направленные передачи – не только широковещательная. А если учесть, энергия какого вида использовалась в ту эпоху, вполне можно предположить, что передачи удастся восстановить.

– Есть способ определить векторы передач?

Все-таки планеты и станции имеют свойство перемещаться.

– У нас есть протоколы тех времен, – сказал он, – и мы точно знаем, когда производились передачи. Да, определить направление вполне возможно.