Поляна, 2013 № 03 (5), август - [47]

— Эй, мамаша! Не наевшись — не налижешься! Во-он там целый моржина на берегу лежит. Бегите скорее, а то чайки расклюют!

Медведица зашипела и стала задом-задом пятиться прочь от шкуры, от охотника, от костра, совсем как охотник недавно пятился задом от толстого «босого рыбака». Медвежата, совсем еще маленькие, с собаку величиной, повторили все действия матери. Припадая на передние лапы, кланяясь и шипя в сторону человека, вся троица стала удаляться.

Как ведут себя бурые медведи при встрече с человеком, Сашка знал из книг, самому не приходилось видеть близко бурого мишку, а белые медведи, завидев поблизости человека, шипят как гуси, только сильнее. На метеостанции их отпугивали огнетушителем. Или направляли на них шипящую струю воздуха из шланга компрессора.

Даже здоровенные медведи тут же удирают. Наверное, в медвежьем разуме уложилось: кто громче шипит, тот и сильнее и сейчас как врежет леща!

А сейчас Гарт смотрел на эту дикую семейку и было ему жаль, что она так быстро уходит. Три черных носа, шесть черных глаз, желтоватые шубы, зеленый мох. Красные лишайники, белые чайки, небо и солнце. Рокуэлла Кента сюда поскорей! «Как жаль, что я не родился художником! Но с получки обязательно куплю фотоаппарат!»

Откланявшись, «босые» побежали, но медведица вдруг остановилась и стала возбужденно водить носом, сразу забыв и про человека и про жесткую несъедобную шкуру. Еще пара секунд, и она взяла направление. Теперь ее бег принял целеустремленность и красоту, а все тело вытянулось навстречу запаху еды. Медвежата не поспевали за матерью, но спешили изо всех сил. Давай, давай, мамаша! Там еще много осталось, хватит вам на троих. Улыбаясь про себя, Сашка забрался в спальник, устроил изголовье повыше и так, полусидя, заснул. И сразу увидел соседа. Старый охотник Петр Поликарпович Ольховик приехал в гости. И вроде как они пьют чай и обсуждают свои дела охотничьи, и как бороться с простудой, если вдруг что. Прозвучали слова «золотой корень», но тут Гарт закашлялся и проснулся.

18. Сосед

Подновив костры, он отколол от доски несколько толстых щепок, забрался в спальник, прислонился спиной к камню и принялся выстругивать стрелы. И стал вспоминать.

…Полукарпыч приехал к нему в гости, как только установился надежный снежный покров. Он предупредил соседа по рации, и Сашка успел сварить душистый наваристый суп из оленьей грудинки и напечь пышек на соде. Гарт знал, с какой стороны должна появиться упряжка Полукарпыча, и часто выходил смотреть. Нетерпение было так велико, что он даже на крышу залезал. С крыши и заметил. По тундре скользила живая черточка. Как будто черной ниткой белый носок штопаешь и потихонечку, равномерно ее по ткани протягиваешь.

Через час он уже встречал гостей. Каюр, высокий мужчина на копыльях позади саней, с размаху всадил остол (палку с железным наконечником) в мерзлый грунт: «Р-р-ру!» Псы остановились и легли. Таймыр не зло, для порядку, облаял вновь прибывших. Вожак упряжки, крупный, широкогрудый пес, так же ответил. Гарт прикрикнул на Таймыра:

— Фу!

Каюр скомандовал вожаку:

— Сидеть, Облак! Тихо!

— Здоров, соседко! — и взмахнул рукой.

«Соседко» он произнес невнятно. Можно было понять и как «соседка». Это Гарту не понравилось, но промолчал. Он потихоньку разглядывал старого охотника.

Пожилой сероглазый мужчина в валенках и не с карабином, а со снайперской винтовкой СВД за плечами. Он привязал вожака за ошейник к столбу, раскрыл мешок на санях и дал каждой собаке, начиная с вожака, по куску черного мяса, наверное, моржатины.

— Облак! Тайга! Туча! Иртыш! Алдан! Чара! Ярик! Дубок!.. Какой важный собака! — заявил он вдруг и шагнул к Таймыру с намерением погладить его, но Таймыр зарычал и отошел в сторону.

— Правильный собака. Кличешь как?

— Таймыр, — ответил Гарт неохотно. Настроение у него моментально испортилось. Сашка ждал, что Полукарпыч, о котором он был наслышан как о приветливом и доброжелательном человеке, сейчас назовет свое имя и спросит имя соседа, а он начал с собаки.

— Правильна кличка! Ни колдун-ведьма не возьмет, ни лихоманка не пристанет. Че ж упряжку не заводишь, коли знаток?

— Не знаток. Я технарь. Проходите, чайковать будем.

Гарт был в полной растерянности. Этот живущий на краю земли мужчина утверждал то же самое, что и его отец, колхозный пастух. Собакам нельзя давать имена людей, но нельзя их называть и «простыми» кличками типа Бобик, Тузик, Шарик, Полкан. Такую собаку легко «испортить», наслать на нее болезнь или увести. Называть собак следует именами, над которыми «глазливый» человек не властен. Например, по названию реки, горы, горного хребта, отдельного дерева или лесного массива, острова, полуострова, моря, океана или природного явления и т. д. Все эти слова обозначают сотворенное Богом. А над творением Божьим колдуны не властны.

Пастушеская собака его отца была беспородной дворняжкой, но носила гордую кличку Вассер (Вода). О такую кличку любая ведьма себе зубы обломает. Но, честно признаться, Сашка знавал множество всяких тузиков и шариков, которые доживали до глубокой старости и ни разу не были заколдованы колдунами, уязвлены ведьмой или уведены вором. Впрочем, вышеуказанные категории граждан в его родной деревне и не проживали. Все были нормальные, лояльные, законопослушные советско-колхозные люди.