Поляна, 2013 № 01 (3), февраль - [33]

— Старайся, старайся. — Юрка стоял рядом и смотрел, как Валерка работал. — Главное, не торопись, и все получится, — подбадривал он товарища.

Валерка быстро устал. Кажется, чего здесь такого? Стой и обдирай. Но пальцы рук вскоре заболели. Ручка ножа стала скользкой от бобрового жира и плохо держалась в руке. Он сделал на шкуре надрез. Маленькую дырочку.

— Стоп! — остановил его Юрка. — Отдохни! Давай я закончу.

Он забрал у Валерки нож, обтер его тряпочкой. Подточил и продолжил работу. Теперь рядом стоял Валерка, курил и наблюдал за товарищем. Наконец бобровая шкура была снята. Юрка вывернул ее мехом наружу и приложил к голове.

— Как? Похож на боярина? — спросил он.

Валерка улыбнулся.

— Красиво!

— То-то же! Шапка или воротник получится, что надо.

Юрка накинул шкуру на плечи.

— Настоящий мужской мех.

— Женщинам тоже подойдет.

Валерка взял шкуру. Стал ее внимательно рассматривать. Дуть на мех.

— Ты пока любуйся своим первым бобром, а я мясо разрублю, и варить поставлю. Обед уже. Еще пара часов — и нужно будет на зорьку собираться.

Юрка стал разделывать бобровую тушку. Сначала отрубил топором хвост и лапы. Потом голову. Все сложил в один большой полиэтиленовый пакет, после туда же добавил все бобровые внутренности. Мясо зверя порубил на небольшие куски и часть из них покидал в котелок с водой. Поставил варить. Пакет с остатками отнес подальше в лес и закопал в муравейнике. Вернулся.

— Теперь ни один охотинспектор не найдет.

— Могут нагрянуть? — с легким испугом в голосе спросил Валерка.

— Навряд ли, но береженого, как говорится, Бог бережет.

Пока варилось мясо, ребята тщательно пересыпали шкурку солью. Свернули ее в небольшой по размерам рулончик и, положив в пакет, закопали в снег метрах в двадцати от лагеря.

— Теперь и этого инспектор не найдет, — пошутил Валерка.

— Это точно! Пошли мясо есть. Сварилось, наверное.

Бобрятина была готова. Ребята брали мясо из котелка руками, макали его в соль и ели.

— Чуть-чуть небольшой привкус, а так очень даже ничего, — Валерка отрезал от буханки порядочный кусок хлеба и поделился с Юркой. Тот поблагодарил.

— Это весной. Хотя мясо с привкусом у бобра и осенью. А вот летний бобр привкуса у мяса не имеет. Они летом в основном травкой питаются. Это зимой их пища — кора и ветки. Отсюда и привкус. Хуже всего вкус мяса у тех бобров, которые всю зиму на осине или иве прожили. Те, что березу грызут, те повкуснее будут.

— Ты, я вижу, гурман. — Валерка потянулся за очередным куском.

— А то! — Юрка рассмеялся.

Вечером ребята снова сидели в засидках. У Валерки зверей не было. Никто не плавал и не кормился. Хотя он вот уже битый час сидит и не шевелится. Наконец солнце скрылось за елями и соснами. Валерка прислушался.

Хор… Хор… Цвиг…

Над ним протянул вальдшнеп.

— Низко как! — удивился Валерка и вспомнил, как он и его отец, в родном Подмосковье ходили на весенние вальдшнепиные тяги.

Хор… Хор… Цвиг… — протянул следующий вальдшнеп.

— Вот дают!

Выстрел прогремел в той стороне, где был Юрка. Одиночный ружейный выстрел.

— Наверное, по кастеру, — прошептал Валерка отвлекаясь от тянущей прямо над его засидкой птицы.

Хор… Хор… Цвиг…

— Обнаглели кулички! — Валерка переломил двустволку и поискал в патронташе патроны, снаряженные семеркой. Нашел и перезарядился. На этот раз охотника-промысловика, которому очень нужны деньги, победил охотник-романтик, для которого весенняя вальдшнепиная тяга главное в его жизни. Это настоящая весенняя охота…

Четвертый вальдшнеп налетел на Валерку… Прошло всего минут десять с начала тяги…

Бух! Бух! — ударил он дуплетом по птице. Вальдшнеп как ни в чем не бывало продолжил свой брачный полет.

Валерка от неудачи только плюнул.

— Тьфу! Промазал, и снова зарядился.

Через минуту стрелял в очередного летящего кулика.

Бух! Бух!

За полчаса тяги пролетело полтора десятка вальдшнепов. Стрелял Валерка по всем. Не сбил ни одного и не подранил. Стемнело.

— Ты чего это тут пальбу устроил? — Валерка услышал Юркин голос, вздрогнул и обернулся. Товарищ стоял у него за спиной.

— По вальдшнепам палишь?

— Угу!

— Совсем спятил. Забыл, чем мы тут занимаемся и зачем сюда приперлись?!

— А они летают! — Валерка посмотрел себе под ноги.

— Весна их придавила, вот они и летают. Ты представляешь, если кто из местных охотников тут твою пальбу слышал.

— Но путевка же на вальдшнепа у меня есть. — Валерка пытался оправдываться за совершенную им оплошность.

— Да, ты ее купил, но мы поначалу должны бобров пошерстить, а потом, перед окончанием весновки, можно и одну зорьку вальдшнепам посвятить или гусям. Слышишь, как гогочут?

Га-гак-га-гак! — над ребятами в полной темноте летел гусиный косяк.

— Извини! — попросил Валерка прощения. — А ты кого взял?

— Грохнул второгодка. Хорошенький, черный по цвету. Самое то. Пойдем, заберем — и в лагерь. А где твои вальдшнепы?

— Нету! — Валерка пожал плечами.

— Как? Ты же раз пятнадцать стрелял.

— Больше. Но не попал.

— Охотничек. Ничего не скажешь. — Юрка похлопал Валерку ладонью по спине. — Ладно уж, пошли.

В лесу у костра парни прожили семь полных дней…

— Пора и честь знать, — сказал Юрка, убирая в снег шкуру, снятую с очередного добытого бобра. — Домой пора. Комплект взяли. Я четырех кастеров и ты трех. — Он посмотрел на Валерку.