Поляки в Западной Сибири в конце XIX – первой четверти XX века - [35]
Так, генерал-губернатор И. В. Гурко в конце 1880-х годов, пользуясь поддержкой МВД, намеревался избавиться от всех поляков в администрации Люблинской, Седлецкой и Сувалкской губерний[452]. Вытеснение поляков с государственной службы способствовало их притоку в свободные профессии, преимущественно те, что были связаны с политическими и экономическими преобразованиями эпохи великих реформ. «В Польшу поляки на судебные должности не назначались по секретному распоряжению Министерства юстиции, – писал Г. Б. Слиозберг. – Оканчивающим юридический факультет… полякам оставалось лишь одно: избрать свободную профессию, т. е. вступить в адвокатуру»[453].
В связи с этим многие из поляков были вынуждены поступать на службу в Сибири. По данным переписи 1897 г., на государственной службе было занято 3–4 % поляков Сибири[454], в Томской губернии в администрации, суде и полиции работали 69 поляков, вместе с членами семей – 139 человек, что составляло 2,1 % польского населения губернии. На службе в общественных организациях состояли 35 человек. Большинство поляков, работавших в администрации, судах и полиции, проживали в городах, таких насчитывалось 56 человек (81 %), в том числе в Томске проживали более половины – 39 человек (56,5 %)[455]. В. Маньковский пишет в своих мемуарах, что поляки в 1910-е годы работали практически во всех учреждениях Томска. Больше всего их трудилось в железнодорожном ведомстве, казначействе и судах. Причем Маньковский отмечает, что поляки зачастую занимали высокие должности[456]. Несколько иное мнение высказал в своих воспоминаниях В. Студницкий. Он считал, что и в Сибири поляки встречали значительные трудности в продвижении по службе, и «их в Сибири не любили». Сами поляки часто вступали в смешаные браки и «русифицировались»[457].
В Тобольской губернии в администрации, судах и полиции работало 70 поляков, вместе с членами семей – 190 человек, что составляло 3,3 % польского населения губернии. На общественной и сословной службе в 1897 г. в Тобольской губернии были заняты 36 поляков[458]. В Омске в 1897 г. в администрации, суде и полиции насчитывалось 25 поляков, что составляло 5,5 % самодеятельного польского населения, а вместе с членами семей – 7,7 % поляков Омска[459].
Перед поляками, поступавшими на государственную службу в Сибири, вставала проблема интеграции в местное общество. Для поляков проблема интеграции имела несколько аспектов: доверие местной и центральной власти, отношения с местным обществом, взаимоотношения с другими поляками[460].
Некоторые из польских чиновников, работавших в Сибири, являлись бывшими участниками восстания 1863 г. или их потомками. Поступая на службу, бывшие повстанцы стремились покончить с собственным бесправием. Еще большее число поляков становилось чиновниками в надежде на материальное благополучие и карьеру[461]. Большинству из повстанцев 1863 г. не удавалось далеко продвинуться по служебной лестнице. Так, в письме из Томска в мае 1890 г. А. П. Чехов писал о повстанцах 1863 г.: «Одни живут очень богато, другие очень бедно и служат писарями на станциях»[462]. С. Анисимов, сосланный в город Ялуторовск в 1906 г., застал там трех чиновников из польских повстанцев 1863 г. Они служили в местной полиции, казначействе и на почте, но никто из них не мог совершить служебную карьеру. Так, местный исправник ежегодно представлял служившего в полицейском управлении писаря на 1-й чин, но губернские власти не утверждали данное ходатайство. Сам бывший ссыльный утверждал, что «в Петербурге не могут забыть, что я из повстанцев»[463].
Зачастую на государственную службу поступали дети и внуки повстанцев 1863 г. Так, Николай Павлович Сосновский родился в 1883 г. в семье «политических переселенцев» деревни Кочневки Верхне-Омской волости. Отец и дед Сосновского были высланы в Сибирь из Гродненской губернии. После окончания юридического факультета Томского университета Сосновский с 1908 г. проживал в Омске, где в 1913 г. был принят в число присяжных поверенных Омской судебной палаты. С декабря 1920 г. Сосновский состоял на службе в Омском губернском отделе юстиции[464]. Отец Ансельма Плюро являлся участником восстания 1863 г. После окончания гимназии в Томске Плюро обучался в Московском техническом училище, а с 1898 по 1909 гг. работал в Томске конторщиком[465].
В 1883 г. на территории Западной Сибири была введена должность чиновника по крестьянским делам. Чиновники регулировали хозяйственные и бытовые отношения крестьян между собой, осуществляли административно-полицейские и попечительские функции. На основании «Временного положения о крестьянских начальниках» от 3 июня 1898 г. учреждалась должность крестьянского начальника[466]. Деятельность крестьянских начальников существенным образом стеснила крестьянское самоуправление, вела к вторжению бюрократического контроля в хозяйственную жизнь крестьян[467].
В 1898–1903 гг. в Бийске должность чиновника по крестьянским делам 2-го участка исполнял Казимир Малишевский[468]. В 1894 г. Константин Адольфович Гриневицкий являлся чиновником по крестьянским делам 4-го участка Окружного по крестьянским делам присутствия в Ишиме. В 1895 г. Гриневицкий работал товарищем прокурора 1-го участка в Тюмени, в 1897–1901 гг. исполнял должность чиновника по крестьянским делам 1-го участка в Таре
