Полвека под землей - [13]
На двадцатиметровой глубине наклонный колодец заканчивается и круто обрывается на узком уступе вертикальной стены, отвесно уходящей вниз, в глубину, где царит беспросветный мрак.
Уверившись теперь в силе своих рук и в точности схемы, воспроизведенной в книге Мартеля, я не стал задерживаться долго на этом месте своего спуска.
Встав на колени на краю уступа, спиной к зиявшей позади пустоте я соскользнул на животе с закраины скалы и повис, крепко сжимая: руками и ногами уходящую в черную глубину веревку. Но в тот момент, когда голова моя находилась на уровне каменного карниза, свеча ударилась верхним концом о камень и потухла. Пришлось спускаться ощупью, в полном мраке. Тридцать метров кажутся нам совсем небольшой величиной, если нужно преодолеть это расстояние по горизонтали. Но надо отчетливо представить себе, что 30 метров здесь — это высота восьмиэтажного дома, и на человека, висящего в полной тьме на конце веревки, такая цифра производит весьма внушительное впечатление. Поэтому с огромным чувством облегчения я наконец касаюсь ногами твердой почвы. Первым делом зажигаю снова и свечу и ацетиленовый фонарь. Неизъяснимое чувство гордости овладевает мной: я преодолел свои страхи и победил первую в моей жизни пропасть!
При свете свечи и фонаря я угадываю обширные размеры подземного зала с высоким сводом, очертания которого теряются во мраке. Крутой склон усыпан крупной каменной осыпью, по которой я проворно спускаюсь вниз, на дно пропасти, стремясь как можно скорее достичь заветной глубины 65 метров.
По дороге я делаю две находки, новые и волнующие для меня. Среди многочисленных костей овец и баранов я обнаруживаю хорошо сохранившиеся рога северного оленя, лежащие здесь, по-видимому, с глубокой древности, потому что на человечьей памяти это животное никогда не встречалось в Пиренеях. Немного дальше, придавленный огромным валуном, белеет скелет бурого медведя с неповрежденным черепом.
Все эти животные с незапамятных времен падали в отверстие наклонного колодца — настоящую природную западню, и кости их лежат здесь теперь вперемешку после бог весть какой долгой и мучительной агонии…
Огромные полусгнившие стволы деревьев валяются повсюду; они, очевидно, тоже скатились сюда сверху.
У подножия хаотической каменной осыпи дорогу мне преграждает миниатюрное озеро, питаемое тонкими струйками воды, стекающими вдоль толстой сталактитовой колонны, изборожденной множеством желобков и напоминающей окаменевший водопад. Вода, струящаяся вдоль колонны, отлагает здесь каждый день свою крошечную ношу извести, а сама падает в прозрачный водоем.
Излишек воды вытекает из озерца через узкую щель и исчезает в подземной глубине, направляясь неведомо к какому дальнему выходу из-под земли, вероятно к какому-нибудь роднику в долине.
Но вот наконец и дно пропасти. В неверном свете ацетиленового фонаря я в полном безмолвии и одиночестве наблюдаю воочию механизм движения подземной воды. Она сочится капельками и тонкими струйками с циклопических стен подземного зала и собирается в самой нижней его точке, в крохотном озере.
Эти скрытые в подземных лабораториях природы водоемы питают как скромные источники и родники долины, так и многоводные подземные реки, мощными потоками вырывающиеся из-под земли.
Я вижу своими глазами самую загадочную и самую поэтическую фазу вечного круговорота воды в природе — ту, во время которой водяные струйки пробираются сквозь земную толщу одним им известными таинственными путями!
Но вскоре я замечаю, что подземный водоем наполняется не только за счет кристально чистой воды, стекающей с потолка и стен. Темный ручеек вытекает из-под каменной осыпи. Он просачивается сквозь нагромождения валунов, омывая все, что встречается на его пути, в том числе и кости, и гниющие деревья, и падаль…
Этот убедительный пример ярко иллюстрирует ту опасность, которую приносит необдуманное загрязнение источников. У пиренейских крестьян — да и не только у них — существует обычай сбрасывать в подземные пустоты и пропасти трупы павших животных и другие гниющие отбросы. Непрерывно просачивающаяся сквозь известковую породу вода растворяет и уносит с собой эти отбросы и, выбившись где-нибудь у подножия горы родником, может послужить причиной возникновения страшной эпидемии…
На дно пропасти я спускался по самой середине каменной осыпи. Подниматься же обратно решил по краю ее, вдоль одной из стен подземного зала.
На полпути к вершине каменного холма, где свисает веревка, соединяющая меня с внешним миром, я внезапно замечаю в стене вход в темный коридор, полого уходящий вверх. Удивленный и заинтригованный, я вхожу под его своды и, прыгая через усеивающие пол обломки, продвигаюсь вперед. Удивление мое понятно: ни в тексте книги Мартеля, ни в схеме-разрезе пропасти Планк этот коридор не обозначен.
Неровный, заваленный камнями ход скоро приводит меня в обширный грот с пыльным земляным полом. Воздух здесь спертый, шаги мои звучат глухо и не будят эха. Внезапно я замечаю у своих ног груду костей каких-то крупных животных. Присмотревшись, я опознаю, кому принадлежали эти останки, хотя до того времени видел подобные кости лишь в витринах палеонтологических музеев. Это скелеты пещерных медведей, грозных хищников, обитавших на Земле в доисторические времена. Они населяли тысячами подземные пещеры, и первобытным людям приходилось с боем отвоевывать у этих чудовищ свои жилища.
Известный французский исследователь пещер Н. Кастаре в своей книге "Моя жизнь под землей" рассказывает о путешествиях в глубь земли, о приключениях и опасностях, которые ему пришлось пережить в пещерах. В этой книге автор коротко подытоживает все основные события и результаты своей полувековой деятельности в подземном мире.
Н. Кастере, знаменитый французский исследователь пещер, известен нашим читателям по книгам «Десять лет под землей» и «Тридцать лет под землей».В «Зове бездны» рассказывается об экспедициях автора в Пиренеи в 1956–1959 гг. Подземный мир хранит тысячи тайн и всевозможных чудес, раскрыть которые удается только смелым людям. Отважные исследователи встретились с неожиданными опасностями и трудностями, пережили немало интереснейших приключений. Вместе с тем эта книга — итог долголетних раздумий автора об особенностях работы спелеолога — человека, проводящего многие часы своей жизни во мраке, в безмолвии, в уединении.
Известный французский исследователь пещер Н. Кастере в своей книге «Тридцать лет под землей» рассказывает о путешествиях в глубь земли, о приключениях и опасностях, которые ему пришлось пережить в пещерах. В этой книге автор описал, что он видел и пережил во время своих замечательных подземных изысканий. [Адаптировано для AlReader].
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.