Полукровка - [14]

Степан накинул свой плащ на руку, нацепил шляпу и взял в руки сумку. В полном дорожном снаряжении вышел с Николаем во двор. После только что завершённого тяжёлого разговора с разоблачениями чувствовалась тяжесть в ногах, но настроение было самым радостным, и горесть близкого расставания нисколько странника не мучила.

— Вот твоё «…юдо», — передразнил Николая Степан.

— А, Палканище, приятель, ты теперь с нами живёшь, так или нет? Дядя Степан, а почему ты его Палкан назвал, ведь правильно будет Полкан, в старину при князе это вроде генерала.

Степан наклонился к своему питомцу, ласково потрепав по загривку, скомандовал:

— Место! Стеречь! — и добавил в ответ Николаю: — Да, так подвернулось, назвал не подумав, а опосля прижилось как-то.

Палкан посматривал на говорящих мужчин, то на одного, то на другого, а сам пытался осмыслить происходящее.

«Чего тут непонятного? Нормальная команда. Место знакомое, стеречь так стеречь», — как опытный бравый служака отреагировал он. И с этой минуты принялся стеречь новое подворье.

А со Степаном-волколовом все остальные в последний раз поочерёдно обнялись, попрощались и расстались навсегда. Провожать себя он властно запретил.

7

Палкан остался один. Не знал он, что теперь делать со своей свободой. Кнопка, которая время от времени пыталась разбаловать его, не справлялась с этой обязанностью. Палкан загрустил, а ведь расстались они со Степаном несколько часов назад. У каждого здесь свои дела, каждый занят, раньше такого с ним не бывало, всегда рядом Степан, который назидательно распоряжался, а тут одно расстройство.

«Куда он пропал? Приказал стеречь, я стерегу, а где же он сам?»

Палкан вновь попал в непонятную ситуацию. Летнее солнце заметно сдвинулось в сторону горизонта, жара слегка спала, двор погрузился в тень. Это позволило свободно по нему передвигаться без риска быть заживо поджаренным на солнечной сковороде. Палкан знал одно место во дворе, где сетчатый забор, отделяющий собственно двор от сада, слегка касался земли и, немного поднажав на сетку, легко можно пролезть по другую сторону забора и оказаться в этом самом тенистом, травянистом саду. А уж там… там много яблонь, создающих плотную тень даже в жаркие дни, и малина, кружевными зарослями прикрывавшая секретные лёжки Палкана. Здесь привычные ему запахи, трава, которую Палкан привык грызть. Почему ему эта трава нравилась, он не понимал. Кто его научил или обманом заставил грызть именно эту траву, ему было не известно. Да он и не вдавался в такие подробности, главное, что после травяной диеты из этого сада он явно получал ощутимый прилив сил. Звериное чутьё, не иначе. Наверное, это его волчья натура временно брала власть в свои руки и заставляла действовать инстинктивно. Технология простейшая — пожевал, пожевал, проглотил, прилёг, полежал — в итоге прилив сил. Прямо как у нас, людей, не правда ли?

Заснул Палкан в своём малиннике, но не долго длился его сон. Знакомый голос окликнул его по имени:

— Палкан, Палканчик, на… на… ты где?

Сразу узнал он голос своего лучшего друга. Это был, без сомнения, Санька. До сих пор он был в школе, там во время летних каникул они помогали старшим пропалывать школьный огород и собирали огурцы с грядок. А вот теперь после отработки, так это называлось, вернулся домой. Ведь это он всегда держал миску Палкана наготове и ждал его прихода как манны небесной. Санька ещё не был учеником, а только готовился к поступлению в первый класс, и вместе со сверстниками после посещения старшей группы детского сада их частенько водили в школу для предварительной подготовки и адаптации к новой школьной жизни. Для него появление друга всегда праздник, а его постоянное проживание просто мечта. Конечно же среди пацанов из его группы тоже полно приятелей и друзей среди сверстников — соседей по улице, и даже есть друг Геша, с которым он всегда встречается, когда гостит в райцентре, в доме у бабушки. Но Палкан — это совершенно особый случай. Наблюдателю со стороны бросилось бы в глаза, что эти два по сути разных существа, как только встречались, составляли одно целое. То ли щенок становился ребёнком, то ли ребёнок щенком — идиллия, да и только.

«Друг пришёл!»

Палкана, как взрывом, подняло с места, он опрометью рванул навстречу звучащему голосу. Вместе веселей. Первый день пребывания в новом качестве у Палкана закончился положительно. В этот вечер Палкан съел все котлеты, которые хозяйкой Лидой для него никак не планировались. Шикарный ужин он запил большой порцией парного молока. Всё это было запоминающееся событие.

На следующий день начались трудовые будни Палкана. На раз-два, как матрос в кубрике, он освоился в своей новой конуре, лежанка на достойной подстилке, только перед использованием вытащил её на двор и потрепал как следует, стряхнув старую пыль. После наведения порядка ему на ум пришла ум…ная мысль. «Теперь надо что-то делать, приказано стеречь!»

Вспомнив последний приказ Степана, он встрепенулся и пошёл в обход двора дозором. Рядом с кустами сирени наткнулся на свою миску, она была перевёрнута, и куры выпотрошили её содержимое до металла. Палкан привык всё своё держать при себе, поэтому лапой перевернул её, взял в зубы и отнёс к конуре. Затем гордым видом и резким выпадом в сторону кур намекнул им, что с ними будет, если с миской вдруг что-нибудь случится. Исполнив миссию устрашения глупых кур, пошёл заниматься охраной вверенной территории: «Какой невероятно противный запах».