Польша против СССР, 1939-1950 гг. - [79]

В 1941 г. во Львов вошел украинский батальон «Нахтигалль» под командованием Романа Шухевича, товарища Бандеры. 30 июня 1941 г. бандеровцы через радиостанцию во Львове передали сообщение о провозглашении Украинского государства. В этой декларации было высказано желание о сотрудничестве с Германским рейхом, благодаря которому Украина обрела свободу. Возглавить новоиспеченное правительство должен был близкий соратник Бандеры Ярослав Стецько. При этом бандеровцы были настолько уверены в своем успехе, что направили просьбы об официальном признании своего государства в правительства нескольких государств, том числе Италии, Румынии, Венгрии, Словакии и Японии, и даже обратились в Ватикан. Возможно, они рассчитывали, что немцы смирятся с этим фактом. Однако те никакое украинское государство терпеть не собирались и тут же потребовали аннулировать декларацию, после чего арестовали руководителей ОУН Стецько и Бандеру и посадили их в концлагерь Заксенхаузен. Восточная Галиция была включена в состав Генерал-губернаторства, Волынь с частью Полесья вошел в состав рейхскомиссариата «Украина».

Боровец в рамках выполнения своего плана создал уже в июле 1941 г. военное формирование под названием «Полесская Сечь УПА». Штаб находился в местечке Олевск. Немцам Боровец заявил, что организовал самооборону от блуждавших в полесских лесах разбитых частей Красной армии. Таким образом, под контролем УПА оказался треугольник Пинск — Коростень — Мозырь, который к ноябрю того же года она очистила от остатков советских войск. Но одновременно это была и территория действий Тайной Польской Армии (одна из многочисленных организаций, из которых методом закупки была сколочена Армия Крайова). «Полесскую Сечь» немцы приказали расформировать, и УПА «Бульбы» (такой псевдоним избрал себе Тарас Боровец) якобы вынуждена была уйти в подполье и в леса. Полякам же сразу же после прихода немцев пришлось, как и везде, воссоздавать почти с нуля разбитое НКВД подполье, и к 1942 г. они создали новую сеть, но только базовую.

До этого же польская Волынь была фактически беззащитна. Из рейдовых советских партизанских отрядов там действовал только Д. Медведев со своими 170 партизанами, лишь позже появились другие советские партизанские формирования. Делегат правительства в Лондоне на Волыни сообщал, что систематические организационные мероприятия армия проводит в Дубненском инспекторате, охватывающем Здолбуновский, Ровненский, Дубненский уезды и часть Кременецкого уезда. В результате был сформирован Корпус безопасности и самообороны, включающий примерно 250 постов и участков, объединявших под своей эгидой около 4 000 человек. В соответствии с донесениями делегата правительства, в случае необходимости можно было отмобилизовать в состав польской вооруженной группировки до 15 000 человек. Правда, потом оказалось, что эта цифра почти в два раза завышена. Да и с оружием, как и везде, дело обстояло не очень-то хорошо. Другими словами, гладко было на бумаге...

Надо сказать, что оккупанты достаточно реально оценивали вес польского подполья на Западной Украине:

«Сообщения IV отдела главного управления СД за октябрь — ноябрь 1942 г. о событиях государственной важности (случаи саботажа; движение сопротивления на Украине, в Чехословакии, Польше...)

В результате операции по ликвидации польской сопротивленческой группировки "PZP" (Союз польских повстанцев), проведенной начальником охранной полиции и СД в генеральном округе Волынь-Подолье, были арестованы 16 функционеров организации. Наряду с денежными средствами, предназначенными для нужд организации, были конфискованы приказы, инструкции, отчеты, списки адресов пунктов сбора и явок, текст присяги, конспиративные обозначения окружного руководства, находившегося на Волыни, инспекций, округов и т.д. Цель организации в Ровенском округе состояла в том, чтобы в случае отступления немецкой армии захватить там власть. "PZP" также занималась созданием вооруженных военизированных польских подразделений и сбором информации военного, экономического и политического характера. За исключением изъятых инструкций, данных о том, что военизированные подразделения уже созданы, не имеется»[138]. В общем, контора, как говорится, писала, ибо какое государство, пусть даже и подпольное, может существовать без бюрократии. Беда только в том, что в своем крючкотворческом раже она проглядела, что ОУН, не в пример меньше занимавшаяся бюрократической возней, уже вовсю сколачивала свои отряды.

Так как на территории Генерал-губернаторства действовал сотрудничавший с немцами Украинский Центральный Комитет, а ОУН рассматривала этот регион как свои тылы, активных боевых действий против поляков там поначалу не велось. Тем не менее немцы все равно, умело разыгрывая национальную карту, использовали украинцев в противовес полякам в различных вспомогательных формированиях. На Волыни же политика оккупанта была иной. Оттуда весной 1942 г. начался массовый вывоз населения на принудительные работы в Германию, спровоцировавший не менее массовый исход в леса как польской, так и украинской молодежи. Казалось бы, вот она, возможность взаимодействия против общего врага. Тем более, что выбитые к этому моменту с данных территорий Советы как будто бы сделали все возможное для устранения препятствий для взаимопонимания, выселив с «восточных окраин» наиболее националистически настроенные элементы польского населения. Однако не тут-то было...