Половинки из разных вселенных. Дилогия - [10]

Ренат привлек мое внимание какими-то нервными подергиваниями. Переведя на него взгляд, поняла, что он пытается что-то сказать мне глазами. Это выглядело бы нелепо и даже смешно, если бы не ситуация, в которой мы находились. Он прикрывал глаза на некоторое время, потом открывал их и с умоляющим выражением смотрел на меня. И как понять, чего ему надо? Тут он повернул голову набок и стал щеками изображать крепко спящего человека, дополняя этими действиями свои моргания. Хочет, чтобы я поспала, пока можно, догадалась я и, согласно моргнув, прикрыла глаза. Но как спать в такой ситуации, в таком положении?

Мои намерения, в любом случае, не смогли бы осуществиться: за нами пришли. И опять грубый рывок — и нас поволокли куда-то. Мелькнула наивная мысль о том, принято ли у них кормить пленных? О чем я, вообще, думаю? Как бы не оказалось, что у них этих пленных принято есть!

На сей раз меня никто не бросил, а как-то даже немного осторожно поместили в бесформенную тягучую капсулу, которая, обхватив мое тело сзади и по бокам, тоже застыла, превратившись в прочные, намертво фиксирующие меня рамки. Как только эта основа затвердела, меня перевернули — в итоге я оказалась в привычном вертикальном положении, но абсолютно лишенная подвижности. Посмотрев вперед, в испуге задохнулась — там Рената готовили к исследованиям или пыткам, в нашем понимании. Его прикрепили к своеобразной столешнице, лишив возможности сопротивляться. Мне были отчетливо видны его огромные, обезумевшие глаза: он тоже понимал, что сейчас ему предстоит умереть в страшных муках.

Последующие часы, уверена, навсегда останутся самыми жуткими в моей жизни. То, что эти монстры делали с живым человеком; то, как медленно и жестоко убивали его по частям, регистрируя для себя каждую его конвульсию, каждый лопнувший нерв, каждый вырванный сосуд… Я была бы рада умереть прямо там в этот же момент, только бы не видеть этого кошмара. В жуткой тишине этого места, когда от агонизирующих, но беззвучных криков этого уже не разумного, но еще живого мужчины лопались его глазные яблоки, я сама страстно желала только одного — умереть раньше него! Потому что наблюдать за этим, вынести это зрелище и сохранить разум — было невозможно, непосильно для меня. Чудовища! Абсолютные монстры, относящиеся к нам хуже, чем к лабораторным животным!!!

Я тоже билась в конвульсиях, пусть и была неподвижно скована, но каждая мышца в моем теле судорожно сокращалась, стремясь вырваться из окружающего плена. Итогом моего адского сопротивления стало небольшое движение головой вперед, в результате которого давно растрепавшиеся и выбившиеся из пучка волосы, рассыпавшись, упали мне на лицо, скрывая от взгляда жуткую картину мерзких исследований верпанов. И тут меня ждало новое потрясение — за последние часы мои натурально-черные волосы совершенно побелели!

Не знаю, сколько я терпела этот ад, прежде чем сознание решило, что мириться с моими эмоциями больше нельзя, и покинуло меня. Но когда я пришла в себя, обнаружила, что снова нахожусь в той склизкой комнате-норе, но уже одна… Меня, очевидно, оставили «на сладкое», поэтому займутся позже. Нет таких слов, чтобы можно было передать мою тоску, боль и отчаяние. Я могла мечтать и думать лишь об одном — чтобы появился шанс произнести заветный пароль и активировать капсулу блокады. Смерть для меня сейчас была самой желанной и недостижимой целью на свете. Ненадолго задумалась — может быть, есть возможность как-то иначе осуществить вожделенное? Но масконамордник настолько сковывал любые движения челюстью, что лишал меня возможности даже откусить язык, а омерзительная слизь не давала с достаточной силой удариться головой о стену или пол.

Я осталась совершенно одна, в плену у варварски-жестоких врагов, и жить мне оставалось ровно до следующего их «развлечения»!

От бессилия и безумной усталости после всего перенесенного сегодня я провалилась в какое-то пограничное состояние — вроде бы и сон, но такой нервный и настороженный, что я регулярно вскидывалась и просыпалась через небольшие промежутки времени. Тело, так долго находящееся в скованном состоянии, ужасно затекло, сломанный палец распух и причинял острую пульсирующую боль. Вообще, состояние было адским — никогда бы не подумала, что способна выдержать подобное. Но стоит лишь на мгновение представить, что ждет меня дальше, как происходящее в данную минуту воспринимается уже вполне терпимым. Мучил голод, желание сходить в туалет и чувство обреченной безысходности.

Неожиданно почувствовала прикосновение к телу, после чего меня вздернули в воздух, ставя на ноги. Вот и мое время пришло… Ноги от слабости и страха подкосились, и я бы упала, если бы не была больно схвачена одной из когтистых лап моего пленителя. «Окошко» в его защитной оболочке приблизилось к моему лицу, и я еле удержалась от спазмов, скручивающих голодный желудок. Чужие глаза с холодным безразличием наблюдали за мной несколько секунд, а потом я услышала:

— Питаться? — в синхронном переводе «балаболки» голос звучал как-то механически.

Мной??? Стало по-настоящему дурно. Так живьем и сожрет? Только бы намордник свой сняли при этом, только бы сняли… Когтистая лапа резко толкнула меня в грудь, в очередной раз выбивая дыхание и почти сбивая с ног.