Половцы - [3]
Следует также отметить, что в те же 70-е годы и в начале 80-х активизировались исследования не только половецких, но и кипчакских древностей и памятников Прииртышья и Волго-Уральского междуречья. Еще з 1972 г. вышла чрезвычайно полезная и информативная книга Б. Е. Кумекова «Государство ишаков IX—-XI вв. по арабским источникам», в которой автор подводит итоги более чем вековому изучению этого народа, а также по-новому рассматривает многие источники и дает в целом достаточно выразительную и полную картину жизни кимаков и кипчаков до и частично после их расселения на запад — в южнорусские степи.
Итак, даже самый беглый обзор литературы о половцах, упоминающий только наиболее крупные монографические работы, свидетельствует о том, что эта тема не забыта ни западными, ни русскими, ни советскими учеными.
Данная книга является первой попыткой популярного изложения, а в отдельных случаях и первого обобщения накопленных за последние сто лет наблюдений, материалов и выводов по различным вопросам половецкой истории, географии, экономики и культуры. В книгу введены и некоторые новые материалы и факты, в ней высказываются по ряду вопросов новые мысли и гипотезы. Они, вероятно, будут интересны не только широкому читателю, которому и предназначена эта книга, но и специалистам-историкам.
Глава 1. Восточноевропейские степи на рубеже двух тысячелетий
В конце IX в. Хазарский каганат, раздираемый внутренними противоречиями и религиозной смутой, потерял свое еще совсем недавнее могущество, свою завоеванную реками крови славу непобедимой державы. Зашевелились притихшие было соседние народы, одно за другим стали выходить из хазарской конфедерации безропотно платившие ранее дань кагану племена и племенные союзы.
По-видимому, именно к этому времени следует относить формирование в восточноевропейских степях нового кочевнического союза — печенегов (в латиноязычной и византийской литературе они именовались пацинаками или пачинакитами, в арабской — баджнак). Возглавлен он был выходцами из давно распавшегося политического объединения Канггой. Новое объединение получило новое имя. Происхождение имен народов — вопрос сложный и подчиненный своим закономерностям. Его вряд ли можно решить на одном примере. О происхождении слова «печенег» («беченег») существует несколько мнений. Одно из них представляется весьма вероятным: оно произведено от тюркского имени Бече — так звали, видимо, первого вождя печенежского племенного союза. Известно в степях несколько примеров именно такого происхождения этнического наименования — по имени первого главы правящего в союзе рода. Как и все кочевнические объединения, печенеги были разноликим и разноязыким союзом: в него, помимо тюркоязычных орд, могли входить и какие-то угорские группировки.
В первые десятилетия своего существования орды печенежского союза кочевали в заволжских степях. Там началось 'формирование как политического объединения, так и печенежского этноса с общей для него материальной культурой.
Зажатые в заволжских степях между значительно более сильными соседями — узами, кипчаками, мадьярами и Хазарским каганатом, почувствовав ослабление последнего, они ринулись к западным рубежам своих кочевий. Хазары попытались остановить движение печенежских орд. Каган, заключил союз с узами, надеясь силами союзников разгромить неожиданных захватчиков. Однако результат этого соглашения оказался совершенно противоположным. Узы, по словам византийского историка императора Константина Багрянородного, «пойдя войною на пачинакитов, одолели их и изгнали из собственной их страны...». «Пачинакиты же,— пишет он,— обратись в бегство, бродили, выискивая место для своего поселения» (Константин Багрянородный, с. 155). Путь печенегов по захваченным землям в конце IX — первом десятилетии X в. был отмечен пожарищами, гибелью подавляющего большинства степных и лесостепных поселений, замков и даже городов (на Таманском полуострове). Этот сравнительно короткий период продвижения печенегов на запад нашел, как нам представляется, отражение в персидском географическом труде «Границы мира», составленным неизвестным автором, видимо, в начале X в. Там говорится о двух ветвях печенегов: тюркской и хазарской. Географическое положение тюркских печенегов описывается следующим образом: «Восток их страны граничит с гуза-ми, на юг от них буртасы и барадасы, на запад от них мадьяры и рус, на север от них река Рута». Описание это, как и все арабские и персидские штудии о Восточной Европе, неясно. Тем не менее местонахождение кочевий тюркских печенегов можно с большей или меньшей долей вероятности определить в пределах Днепро-Донского междуречья. Название «тюркские» эти печенеги получили от наиболее страшного и опасного для них в те десятилетия соседа—гузов-тюрков (интересно, что русские позднее также стали называть гузов тюрками — торками). На запад от них лежали владения мадьяр-венгров и Руси. Последняя находилась севернее основного направления печенежского удара, направленного на захват степных пастбищ. Поэтому с нею печенеги столкнулись позднее. Вначале же они ударили по венграм, жившим тогда в Днестро-Днепровском степном междуречье, называемом Ателькуза. Для этого они прежде всего заключили военный союз с болгарским царем Симеоном, который, естественно, желал уничтожить такого опасного соседа, каким были венгры. Воспользовавшись тем, что основные силы венгров отправились в поход, печенеги ворвались в их страну и совершенно истребили, как пишет Константин Багрянородный, их семьи и прогнали воинов, оставленных для охраны кочевий. Вернувшиеся из похода венгры нашли свою землю «пустынной и разоренной», занятой к тому же свирепыми врагами. Убедившись, что им уже не удержаться здесь, венгры повернули на запад. Однако первым их побуждением был, видимо, захват наиболее близких от Ателькузы территорий, а именно лесостепных земель на русском пограничье. Случилось это в 898 г., о чем сохранилась краткая запись в русской летописи:
Книга повествует об одной из полукочевых империй средневековья – Хазарском каганате. Образовавшись в первой половине VII в., к VIII в. она заняла необозримые степные просторы Подонья, Предкавказья, Приазовья. Объединенные хазарами народы сумели создать единую яркую и самобытную культуру. Автор рассказывает о различных сторонах жизни Хазарии: о ее длительных войнах с арабами, дипломатических поединках с Византией, строительстве городов, вторжении в конце IX в. в ослабленную междоусобицами страну кочевых орд печенегов и, наконец, о победоносном походе князя Святослава, который привел каганат к окончательной гибели.
Хазарский каганат на протяжении двух столетий был основным врагом Руси. А врага надо знать в лицо без скидки на то, что уже тысяча лет прошла с того момента, как это государство было разгромлено русскими князьями Вещим Олегом и Владимиром Святым… Как показывает пример Израиля, страны и народы могут воскресать из небытия и через тысячелетия. Тем более когда речь идет о таком загадочном государстве, как Хазария, которая даже спустя десять веков продолжает влиять на нашу жизнь.В данной книге представлены работы трех авторов (Гумилев Л. Н., Манягин В. Г., Плетнева С. А.), каждый из которых со своей точки зрения попытался понять и раскрыть тайну возникновения, развития, смерти и… посмертной жизни Хазарии — одного из самых загадочных государств на планете.
Книга включает археологические материалы, относящиеся к раннему и развитому средневековью, т. е. охватывает древности целого тысячелетия, с IV по XIV в., распространенные на огромной территории степей — от Забайкалья до низовий Дуная. Труд создан ведущими археологами СССР и является первым коллективным обобщением огромной работы, проведенной русскими и советскими археологами в последнее столетие, по изучению средневековых кочевнических древностей нашей страны.
Очередной том многотомного фундаментального издания по археологии посвященный Крыму неразрывно с ним связанному Восточному Причерноморью и Закавказью в IV–XIII вв. ставит целью под ведение итогов исследований проводившихся в этом большом регионе на протяжении почти двух столетий. Объединение их в одном томе продиктовано помимо географического положения общностью исторических судеб. Она заключается в античной подоснове государственности, складывавшейся в регионе и мощном влиянии древних цивилизаций Ближнего Востока и Византии наследником которых стал весь юг Восточной Европы.
Книга посвящена выявлению и исследованию закономерностей социально-экономических отношений кочевников. Одновременно рассматриваются вопросы взаимоотношений земледельцев и кочевников, возникновения кочевнических культур. Изучение и систематизация закономерностей позволили построить ряд социально-этнокультурных моделей, существовавших в степях на разных ступенях развития.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.