Полосатый герой - [5]
– Кажется, я знаю, кто за этим стоит. И вы наверняка тоже уже догадались.
Матильда и Йоши переглянулись и кивнули. И пошли вместе с бабушкой Хильдой к старой машинке «Миле».
Бабушка Хильда открыла дверцу. Матильда заглянула ей через плечо. Внутри на горе банкнот и монет сидел енот в костюме пирата. В этот момент он как раз стирал одну из них в тазике с водой.
– Так я и думала, – сказала бабушка Хильда. – Это ты взял деньги!
– И я как раз стираю их, – гордо ответил Генри. – Я придумал, как по-настоящему помочь всем. Я же добрый пират.
Бабушка Хильда посмотрела на Генри долгим взглядом, а потом погладила его по голове.
– Ну конечно! – спокойно проговорила она. Затем обернулась и крикнула: – Деньги нашлись! Наш маленький енот утащил их к себе в домик и теперь… хм… стирает их.
Госпожа Бломгард захихикала.
– Ха-ха, я, конечно, знала, что тут стирают вещи. Но чтобы стирали ещё и деньги, ха-ха, это ужасно смешно!
Господин Свенссон и Лассе присоединились к её смеху.
– Значит, всё нормально, – подхватила женщина в широкополой шляпе. – Но надо признать, я понятия не имею, сколько денег было у меня в кассе. Так что не знаю, сколько мне теперь должен маленький енот.
– Совершенно верно, – согласилась бабушка Хильда. – Это проблема.
– У меня идея, – заговорил рокер Джимми. – Если все согласны, давайте просто разделим все деньги поровну. Что думаете?
Матильда посмотрела на рокера Джимми с восхищением. Это же прекрасная идея!
Остальные продавцы решили так же.
Йоши и Генри выгребли гору денег из барабана стиральной машины и разделили их с помощью дяди Пера на равные кучки. Затем они раздали каждому его долю. Матильде показалось, что все присутствовавшие были довольны таким решением.
– Угощаю всех кофе и пирожными, – сказала мама Матильды и потащила в зал огромный поднос с выпечкой. Тётя Сина пошла за ней с кофейником.
Скоро отовсюду послышалось довольное причмокивание и прихлёбывание, болтовня и смех.
Господин Свенссон потянулся за гитарой, лежавшей на столе рокера Джимми, и запел. Все подхватили песню.
Вечером, надевая пижаму, Матильда ещё раз задумалась о том, сколько же приятных людей сегодня было в кафе «Мыльного орешка». Напоследок перед сном она закрыла дверцу шкафа, в котором висело новое платье принцессы.
Енот, не сердись!
На Вилле Чудес ни один день не похож на предыдущие. Сегодня, например, некоторые её жители сильно рассердились.
Сердились здесь каждый раз, когда Генри во что-нибудь играл. Проще говоря, этот толстенький енот просто не умел проигрывать. Матильда знала, что так бывает со многими. Ей и самой бывало сложно веселиться, когда в игре «Приятель, не сердись» [1] раз за разом выбывали именно её фишки. Но чтобы в ярости сметать их с поля – так она поступала, только когда была совсем маленькой. И уж точно за всю свою жизнь она не сгрызла ни одной фигурки. С Генри это время от времени случалось, когда они собирались вместе у игровой доски.
В последнем раунде Матильда трижды схитрила, чтобы не выбросить с поля фишки Генри. Но в конце концов это всё же произошло. Очень аккуратно девочка перенесла зелёную фишку на стартовое поле. Усы Генри задрожали. Затем у него задёргалась лапка. И вот от возмущения уже дрожал весь Генри.
– Вот и играй одна! – выпалил он и смахнул доску со стола.
– Ох, Генри, я и правда скоро перестану с тобой играть, если ты будешь продолжать так себя вести! – воскликнула Матильда, ползая по полу в поисках разлетевшихся фишек. – Игра же как раз называется «Не сердись!»
Генри тяжело вздохнул.
– Ну, да, но она называется «Приятель, не сердись!» О енотах тут ни слова. В любом случае это ужасно, ужасно глупая игра. Я лучше пойду к Лео и поиграю с ним в какую-нибудь взрослую игру. Во что-нибудь для больших и умных.
И енот потрусил прочь, высоко задрав голову.
Матильда с удивлением посмотрела ему вслед. Он собрался играть с её братом в игру для взрослых? Что вообще мог иметь в виду Генри?
Войдя через некоторое время на кухню, девочка поняла, что придумал Генри: шахматы! Енот сидел напротив Лео за кухонным столом, уперев передние лапы в столешницу. Он был так напряжён, что его шерсть стояла дыбом. Лео, напротив, спрятал лицо в ладони и разочарованно стонал.
– Что случилось, братец, – насмешливо спросила Матильда, – проигрываешь?
Лео буркнул что-то неразборчивое. Он поднял ладью, но снова поставил её на поле. Затем взял коня и сделал ход. Генри молниеносно схватил с доски одну из своих фигур и завопил:
– Шах и мат!
Енот отодвинул остальные фигуры на край стола, запрыгнул на него и пустился в пляс, изображая нечто вроде танца живота. Маленький толстый животик Генри весело подпрыгивал в такт. Матильда рассмеялась.
– Как этот глупый енот научился так играть в шахматы? – проворчал Лео. – Это ты его научила?
– Нет, я не умею. Но я видела, как он часами наблюдал за игравшими в кафе пожилыми мужчинами.
Лео озадаченно взглянул на Генри.
– Так ты научился? Подсматривая?
Генри гордо кивнул.
– Я даже побеждал тех дедушек. Одной енотовой левой!
Лео прищурил глаза и постучал себя пальцем по носу. Матильда знала этот жест. Он значил, что у Лео появилась идея. И ничего хорошего из таких идей обычно не выходило.
