Полометь - как не нужно на нее ходить - [2]

Шрифт
Интервал

Практически за поворотом начался первый каньон. Высоченные глиняно-песчаные стены (этажей пять-шесть), рев, бурление и кипение, камни, камни, камни, бочки, обливняки, стоячие волны до 70 см. При этом река мелкая - когда мы нашли свой первый камень, в самом, пожалуй, жутком месте каньона, Мика и Жэка, проскочившие вперед, поднялись вместе с "Тайменем" пешком, по камушкам, как все. Хотела я это запечатлеть, стоя на подвернувшемся островке (из-за которого мы и влипли), но не успела. Правда, идти трудно - течение сносит немилосердно. Берегом нельзя - отвесная стена слева, справа не лучше.

Картина навсегда: Ру, яростно стаскивающий с камня разодранный "RZ", перекрикивая рев воды, с чувством: "ТАТЬЯНА ЛЬВОВНА, НУ ЕЕ НА ФИГ, ЭТУ КАРЕЛИЮ!!!!!!!!" (После того как в августе 1998 (звучит, как в июне 41) мы вернулись из Крыма, он весь год твердил, что "следующим летом мы отдыхаем в Карелии на байдарках".) Теперь говорит, что все было не так... Якобы он подошел ко мне и тихо сказал: "Знаешь, Лесь, наверное, в Карелию летом не пойдем." Ну-ну...

Пока Мика разводил костер, а остальные таскали вещи наверх (этаж на второй, раз уж начали так считать), начался такой град, которого нам видеть еще не приходилось. Градины размером с добрую горошину зло лупили по всему, что попадалось. А мы по случаю теплой погоды были в футболочках... У меня, правда, под футболкой был толстый-толстый слой резины. Вот когда я это оценила...

Ночевали в каньоне - ремонт требует на глаз часов шесть-семь. (Так и вышло.) Еле расчистили место для костра и одной палатки. Ужинать не стали, несмотря на робкие протесты Завхоза. Выпили чаю со сгущенкой, спрятавшись в палатке, - пошел дождь - и заснули.

30 апреля

Спали мы долго и со вкусом. Сказалась почти бессонная ночь в поезде и напряжение первого дня. Встали полдесятого. Ру и Жэка принялись за "RZ". Я и Мика - за завтрак (в смысле - готовить). Потом был и обед. Мика поставил парочку крестов. Запечатлели наш камень и общую картину. От рева воды начинаются слуховые глюки - кажется, что кто-то зовет. Куда?

Мика притащил мне ежика. Мы его сфотографировали и отпустили, как честные юннаты. Потом обнаружили, что исчез Жэка. В мозгу, истерзанном непрекращающимся шумом, стали рождаться сюрреалистические картины. Вот ежик в шортах и солнечных очках сдвигает бейсболку на затылок, достает фотоаппарат... а-а-а-а!!!!! Жэка вернулся. Он пытался просмотреть реку. Прогноз неутешительный. Мало ни разу не покажется.

Длина рваных ран шкуры "RZ" метра полтора. Часть - по шву, часть причудливо. Жэка навсегда поразил мое близорукое воображение, найдя иголку в траве у костра (чем не стог сена), которую сам, впрочем, потерял. Потом он ее сломал. И еще одну. Осталась последняя. Кильсон и шпангоуты раздроблены на несколько неравных половин, что называется.

Для тех, кто уже не знает: "RZ" - лодка деревянная. Наша частично металлизирована, учитывая ее почтенный возраст.

Проложили по дну несколько елочных стволов. Такая вот новогодняя лодка. Жэка обещает, что они прорастут, и мы будем сидеть на иголках.

Починка продолжалась до 6 вечера. Решили проплыть "часа два". Погода приятно теплая, дождь порывался моросить, но солнце все же победило. "RZ" максимально облегчили, переложив все в "Таймень", фартук надевать не стали, чтобы оперативно выскакивать. Мы с Адмиралом надели спасы (кстати весьма), а Мика и Жэка заявили, что они "не маленькие". Тем более, что спас остался один.

Адмирал получил веслом по голове. От меня. Случайно.

Снова нас закрутило в каньоне. Действующие лица - те же. Мы без фартука, поэтому в лодку захлестывает ведрами. На повороте под глиняным обрывом (опять!) единственное проходимое место - струя под самым берегом. Справа что-то невообразимое из камней, воды и пены. В струю обрушивается метровый слив. "RZ" вынесло на камень, и он повис прямо над сливом. Полна решимости прыгать в воду, выскакиваю из лодки. Ру проводит ее по струе вручную, ныряет следом, и вот так вот втроем мы плывем кильватерным строем до груды деревьев под берегом. Там кое-как переваливаемся через борт в лодку. Пошли дальше.

Почти сразу же садимся на мель. Решили, что раз уж встали, надо отчерпаться. Лодка уже тяжела - набралась в сливе. Черпаемся по очереди. По берегу бегают Мика и Жэка и машут нам руками. Голосов, естественно, не слышно. Наверняка ругаются... Отчерпались. За поворотом нас ждет "Таймень", Мика и Жэка стоят по колено в смеси глины и песка и выясняют, кто виноват. Слив они миновали успешно. Фартук их не лечит, они с нетерпением ожидают нас, с грузом кружек, заботливо запрятанных подальше.

Честное слово, мой капитан опытнее всех нас. Просто в этом походе ему не везло.

Пока не замерзли, решили плыть дальше. Река обнадеживающе успокаивается. Течение такое же сильное, но камней заметно меньше. Зато появляются техногенные подлянки. На одну из них мы со всего маху садимся. Труба. Железная. (По крайней мере мы ее так себе представляем ...- курсив Адмирала ) Под водой. "RZ" наполняется водой так быстро, как будто только этого и ждал. Успеваем подойти к берегу, точнее к коряге, на которую потом минут пятнадцать затаскиваем лодку с десятками литров воды (Примерно по фальшборта...).


Рекомендуем почитать
Бессмертным Путем святого Иакова. О паломничестве к одной из трех величайших христианских святынь

Жан-Кристоф Рюфен, писатель, врач, дипломат, член Французской академии, в настоящей книге вспоминает, как он ходил паломником к мощам апостола Иакова в испанский город Сантьяго-де-Компостела. Рюфен прошел пешком более восьмисот километров через Страну Басков, вдоль морского побережья по провинции Кантабрия, миновал поля и горы Астурии и Галисии. В своих путевых заметках он рассказывает, что видел и пережил за долгие недели пути: здесь и описания природы, и уличные сценки, и характеристики спутников автора, и философские размышления.


Рассвет на Этне

Эта книга — сборник маршрутов по Сицилии. В ней также исследуется Сардиния, Рим, Ватикан, Верона, Болонья, Венеция, Милан, Анкона, Калабрия, Неаполь, Генуя, Бергамо, остров Искья, озеро Гарда, etc. Её герои «заразились» итальянским вирусом и штурмуют Этну с Везувием бегом, ходьбой и на вездеходах, встречают рассвет на Стромболи, спасаются от укусов медуз и извержений, готовят каноли с артишоками и варят кактусовый конфитюр, живут в палатках, апартаментах, а иногда и под открытым небом.


Утерянное Евангелие. Книга 1

Вниманию читателей предлагается первая книга трилогии «Утерянное Евангелие», в которой автор, известный журналист Константин Стогний, открылся с неожиданной стороны. До сих пор его знали как криминалиста, исследователя и путешественника. В новой трилогии собран уникальный исторический материал. Некоторые факты публикуются впервые. Все это подано в легкой приключенческой форме. Уже известный по предыдущим книгам, главный герой Виктор Лавров пытается решить не только проблемы, которые ставит перед ним жизнь, но и сложные философские и нравственные задачи.


Еду в Самарканд

Из книги «Хвост павлина».


Выиграть жизнь

Приглашаем наших читателей в увлекательный мир путешествий, инициации, тайн, в загадочную страну приключений, где вашими спутниками будут древние знания и современные открытия. Виталий Сундаков – первый иностранец, прошедший посвящение "Выиграть жизнь" в племени уичолей и ставший "внуком" вождя Дона Аполонио Карильо. прототипа Дона Хуана. Автор книги раскрывает как очевидец и посвященный то. о чем Кастанеда лишь догадывался, синтезируя как этнолог и исследователь древние обряды п ритуалы в жизни современных индейских племен.


Александр Кучин. Русский у Амундсена

Александр Степанович Кучин – полярный исследователь, гидрограф, капитан, единственный русский, включённый в экспедицию Р. Амундсена на Южный полюс по рекомендации Ф. Нансена. Он погиб в экспедиции В. Русанова в возрасте 25 лет. Молодой капитан русановского «Геркулеса», Кучин владел норвежским языком, составил русско-норвежский словарь морских терминов, вёл дневниковые записи. До настоящего времени не существовало ни одной монографии, рассказывающей о жизни этого замечательного человека, безусловно достойного памяти и уважения потомков.Автор книги, сотрудник Архангельского краеведческого музея Людмила Анатольевна Симакова, многие годы занимающаяся исследованием жизни Александра Кучина, собрала интересные материалы о нём, а также обнаружила ранее неизвестные архивные документы.Написанная ею книга дополнена редкими фотографиями и дневником А. Кучина, а также снабжена послесловием профессора П. Боярского.