Полный вперед назад, или Оттенки серого - [43]
— Девять.
— Верно. В этом году проходят тест Исихары и, следовательно, могут выходить замуж моя сестра Франческа, Дэзи Кармазин, Лиза Пунцетти и Люси Охристая. Если никто не подходит, то на следующий год тест проходят Роза Крапп, Касси Фламинго и Дженнифер Кошениль. Если же ты хочешь скрасить жизнь дамы в летах, то более-менее годятся Табита Терракотто и Симона Рыжая.
— Хмм, а нет ли синих, с которыми можно основать пурпурную династию? — спросил я полушутя.
Томмо затряс головой.
— Де Мальва и Совет никогда не допустят этого. Но если ты готов расстаться со своим изначальным цветом, есть Виолетта де Мальва. Ей не помешало бы немного красного, чтобы вернуть лиловых к состоянию средней пурпурности вместо того сине-красного оттенка, в котором они пребывают сейчас. Но для этого надо быть крайне — крайне — озабоченным продвижением по социальной лестнице, ведь это самая зловредная девица в городе.
— Кажется, раньше ты говорил так про Банти Горчичную.
— Думаю, это переходящее звание: от одной к другой и обратно. Так или иначе, советую тебе исключить Виолетту де Мальва из своих планов, ради твоей же пользы. Если, конечно, ты не хочешь всю оставшуюся жизнь выслушивать указания, что и когда тебе нужно делать.
Я подумал о Констанс и вынужден был признать, что с ней, вероятно, будет что-то похожее.
— Если существовать в этом идиотском мире, о котором ты говоришь, то я даже думать о таком не хочу.
— Ну да. Глупо лезть в это осиное гнездо, если хочешь жениться. Остается Люси Охристая. Но она зарезервирована.
— Зарезервирована?
— Для меня. Так что лапы прочь.
— А она знает?
Томмо пожал плечами.
— Если честно, то нет.
— Ну что же, из восьми девушек еще можно выбрать.
— Не очень-то, — возразил Томмо и стал загибать пальцы. — Симона Рыжая — с низким цветовоприятием, дочь главного сантехника и серой — почти неприемлемый вариант. Роза Крапп обручена, Лиза тоже. Табита полуобещана Ллойду Кубовому. Лиза Пунцетти занимает довольно низкое положение, ее отца отправили на перезагрузку. Касси — с дикими причудами, а Дженнифер на прошлой неделе была помолвлена с серым по имени Хлой.
— Вот как.
— Остаются моя сестра Франческа и Дэзи Кармазин.
— Выбор все еще есть. Очень любезно с твоей стороны.
— Не торопись. Если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы коснуться каким угодно местом своей туши моей ненаглядной Франчески, которую я поклялся защищать от всех превратностей судьбы, я дам тебе промеж глаз. И очень больно. Боюсь, тебе осталась только Дэзи Кармазин. Будьте счастливы вместе.
— Ты ведь заранее все это отрепетировал?
— Я только об этом и думаю.
Пока мы говорили, дневной свет совсем погас. Небо стало эбеново-черным, и единственным источником света было жесткое белое сияние центрального фонаря. Тени получались настолько резкими, что, казалось, о них можно было порезаться. Я стал доказывать Томмо, что все его брачные фантазии — сплошной вздор. В это время из какого-то дома вышел человек в пальто и с чемоданом в руках. Я понял, что это Трэвис Канарейо, лишь когда он подошел совсем близко.
— Привет! — поздоровался он, увидев меня. — Как устроился?
— Неплохо. Вы знакомы с Томмо?
Они пожали друг другу руки. Томмо подозрительно посмотрел на желтого.
— У вас нет кружка, — заметил он.
— Там, куда я иду, он мне не нужен.
Я думал, он имеет в виду перезагрузку, но оказалось, что нет. Прежде чем мы успели что-нибудь ответить, Трэвис коснулся своей шляпы и зашагал дальше. Через несколько секунд сумрак поглотил его целиком. Трэвиса больше не было.
Мы с Томмо не могли поверить своим глазам и изумленно уставились друг на друга. Я оглянулся. Из примерно дюжины человек на площади, совершавших вечерний променад, никто ничего не заметил. Я пошел к тревожной кнопке — системе оповещения о том, что человек пропал в ночи, — но Томмо остановил меня.
— Постой, постой, Эдди. Он желтый — одним больше, одним меньше. А кроме того, он отправится на перезагрузку. И самое главное — какое наше дело?
— Нельзя допустить, чтобы человек пропал в ночи, пусть даже и желтый, — торжественно заявил я и нажал на кнопку.
Раздались три пронзительных гудка.
На площади мгновенно воцарилась мертвая тишина, и через несколько мгновений весь народ как ветром сдуло. При сигнале тревоги люди как-то сразу вспоминали, что им есть чем заняться и куда пойти. Исчезновение в ночи всегда было трагедией, а попытка отыскать пропавшего могла обернуться еще одной трагедией. По обычаю, все избегали ввязываться в такое дело — по крайней мере, до утра, когда начинались поиски. Мы с Томмо шли, пока звук заметно не ослаб, и вглядывались в тьму, которая извивалась, точно рассерженная черная лисица. В итоге мы оказались на самом краю города. И слева, и справа сразу за домами начинались неровные пустоши.
— Кто идет? — раздался голос, принадлежавший префекту Салли Гуммигут.
Вид у нее был такой, словно я оторвал ее от обеда. Я рассказал об исчезновении Трэвиса Канарейо. Она посмотрела на меня с величайшим безразличием.
— Перезагрузка, исчезновение в ночи, для нас все это без разницы. Правда, Томмо?
— Да, мадам.
— Но он ведь желтый, — настаивал я.
— По цвету, но не по духу, — ответствовала Салли. — Его самопожертвование избавило нас от расходов на его перевозку поездом, так что в этом смысле надо быть ему благодарным.
В долгие Зимы человечество научилось впадать в спячку, принимая препарат, чтобы не видеть сны, предварительно запасая жирок и обрастая зимней шерстью. Чарли Уортинга больше не устраивает быть «мальчиком на побегушках» в Приюте, и он решается поступить на службу Зимним Консулом, охранять людей во время спячки. Опасная работа приводит его в Двенадцатый сектор, где люди видят одинаковые «вирусные» сны. Уортингу предстоит закончить расследование убитого по его вине наставника. Легенды о Зимнем люде здесь становятся суровой реальностью, и все оказывается еще сложнее.
Перед литтективом Четверг Нонетот вновь стоит множество задач, одна глобальнее другой. И дело идет уже не о спасении планеты, а о гораздо более серьезных вещах. Прежде всего, ей надо вернуть свою прежнюю работу, а для этого разобраться с неясной ситуацией насчет обвинений в контрабанде сыра. Затем нужно умаслить Гамлета, который в очередной раз не сумел завоевать титул «Самый волнительный романтический персонаж». И хорошо бы проследить за самопровозглашенным диктатором Хоули Ганом, который явно собрался подсидеть президента страны.
Некогда я была знаменита. Моя физиономия смотрела с футболок, значков и памятных кружек, не говоря уже о плакатах. Я порождала новости, достойные заголовков газет, появлялась на телевидении и как-то даже стала почетным гостем «Шоу Йоги Бэйрда». Ежедневная газета «Ракушка Дэйли» назвала меня «наиболее влиятельным подростком года», а воскресный «Моллюск» – женщиной года. Два человека порывались меня убить, мне грозили тюрьмой и шестнадцать раз предлагали руку и сердце, а король Снодд объявил меня вне закона.
55 лет назад в полнолуние выпал снег, потом начался самый жаркий из дней лета, который закончился зеленым закатом. В радиусе 16 миль заржавела вся алюминиевая фольга, а стекло стало блестеть, как нефтяная пленка на воде. Тогда очеловечились 18 кроликов – изменились, выросли и приобрели человеческие формы. Почему? Это шутка высших сил? Или средство, чтобы заставить возгордившихся своей уникальностью людей задуматься? Но наша история начинается, когда семья Кроликов переселяется в городок, где им не рады.
Детектив Джек Шпротт работает в Отделе сказочных преступлений. Каждый день подбрасывает ему все более и более запутанные дела. Только он в состоянии разобраться, насколько невинны три поросенка и так ли уж виноват серый волк, живьём сваренный этими маленькими садистами. Только он может принять решение, по какой статье сажать Румпельштильцхена, который превращал солому в золото. С древней сказочной жутью невероятно трудно бороться, но вот Джеку Шпротту вновь приходится сжать волю в кулак и как можно быстрее приступить к расследованию загадочной смерти мецената и филантропа, да и вообще хорошего парня Шалтая-Болтая…
В мире, где живет главная героиня, по-прежнему существует Российская империя, зато Великая Британия развалилась, и вот уже более ста лет продолжается Крымская война. В этом мире возможны путешествия во времени и практикуется клонирование вымерших в процессе эволюции животных. А еще здесь существует таинственная Сеть правительственных агентств, занимающихся чем угодно — от разборок между соседями до вампиров и инопланетных монстров. И надо же такому случиться, что наша главная героиня оказывается в центре интриги, сплетенной двумя злодеями мирового уровня.
После нескольких волн эпидемий, экономических кризисов, голодных бунтов, войн, развалов когда-то могучих государств уцелели самые стойкие – те, в чьей коллективной памяти ещё звучит скрежет разбитых танковых гусениц…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.
«Каждый день по всему миру тысячи совершенно здоровых мужчин и женщин кончают жизнь самоубийством… А имплантированные в них байфоны, так умело считывающие и регулирующие все показатели организма, ничего не могут с этим поделать».
«Сначала исчезли пчёлы» — антиутопия, погружающая читателя в, по мнению автора, весьма вероятное недалёкое будущее нашего мира, увязшего в экологическом и, как следствие, продовольственном кризисе. В будущее, где транснациональные корпорации открыто слились с национальными правительствами, а голод стал лучшим регулятором поведенческих моделей, а значит и всей человеческой жизни. Почти всё население сосредоточено в мегаполисах, покинув один из которых, герои открывают для себя совершенно новый мир, живущий по своим, зачастую гораздо более справедливым правилам, чем современное цивилизованное общество. 18+.
Три сестры на изолированном острове. Их отец Кинг огородил колючей проволокой для них и жены территорию, расставил буйки, дав четкий сигнал: «Не входить». Здесь женщины защищены от хаоса и насилия, идущего от мужчин с большой земли. Здесь женщины должны лечиться водой, чтобы обезопасить себя от токсинов разлагающегося мира. Когда Кинг внезапно исчезает, на остров прибывают двое мужчин и мальчик. Выстоят ли женщины против них?