Полнолуние любви Том 1 - [38]

– Ну что ж, отложим до лучших времён. Но я лечу в Чикаго, и по возвращении мне нужен проект рекламы. – Конрадо захлопнул папку, показывая, что разговор окончен.

– У Аугусто совсем плохо с нервами, – тихо сказала Рената Вагнеру в коридоре.

– Это всё из-за девки. Надо вывести её на чистую воду, и он успокоится. А я пойду, успокоюсь тоже, выпью кофейку.

В баре было безлюдно. Тоненькая, похожая на японку Жулия, опершись локтями о стойку, смотрела телевизор. Её круглый задик был соблазнительно оттопырен. Вагнер подкрался сзади и обнял Жулию. Она обернулась, засмеялась и, крепко прижавшись к нему, обвила его шею.

Вот такими – целующимися – и увидела их Изабела.

Вскрикнув, Изабела бросилась к двери.

Вагнер обернулся и, увидев её спину, досадливо поморщился и отстранился от Жулии.

– Иди, догони её, придумай, что хочешь в оправдание.

– В оправдание кого?

– Меня, конечно. Скажи, что давно любишь меня, что не справилась с собой. Беги! Иначе тебя уволят.

Жулия догнала Изабелу, когда та садилась в машину.

– Изабела, умоляю, не говорите никому о том, что видели. Это – мой позор. Я люблю Вагнера, люблю давно и безнадёжно. Сегодня у меня день рождения, и я умолила, просто умолила поцеловать меня. Боже мой, какой стыд! – И она так искренне разрыдалась, что Изабела усадила её в машину, погладила по голове и пообещала, что никто-никто не узнает о маленьком происшествии в баре.

Измученная Женуина брела по подземному городу – городу шикарных лавок, кафе, салонов красоты. Она решила принести Мерседес поесть, но заблудилась в лабиринте стеклянных витрин.

Вот она остановилась у шикарной витрины «Валентино», пытаясь найти вход. Она понятия не имела о том, что, стоит пройти чуть дальше, и перед ней автоматически откроются такие же стеклянные двери.

Она постучала легонько в стекло. Нарядная продавщица, увидев чучело в соломенной шляпке с узелком в рукав, возникла в разъехавшихся дверях.

– Вам что? – строго спросила она.

– Я ищу Мерседес, она куколка.

– Вам нужен магазин игрушек?

– Да нет, магазин постельного белья Жордан, там работает моя дочь, я принесла ей поесть.

– Это направо. Но вы испачкали стекло, когда трогали его.

– Сейчас вытру. – Женуина косынкой протёрла стекло.

Мерседес болтала с Китерией, когда увидела мать, возникшую на лестнице, ведущей в салон магазина.

– Простите, минуточку, она бросилась к матери. – Что ты здесь делаешь! Зачем притащилась? – злобно шептала она.

– Ты знаешь, мне так захотелось увидеть тебя. Я искала отца, упала, поранила колено, у меня украли деньги… Вот – поешь, твой любимый морковный пудинг!

– Мерседес, ну Мерседес, где ты там застряла? – донёсся капризный голос хозяйки.

– Иди, иди домой, и никогда не появляйся здесь. Тащи свой пудинг назад. – Стуча каблуками, Мерседес спустилась по лестнице в салон.

– Кто там? – спросила Китерия.

– Понятия не имею, какая-то нищая просила денег.

Женуина слышала слова дочери. Пошатываясь, она вышла из лавки. Ни одного человека в подземном торговом центре, лишь манекены смотрят, улыбаясь идиотскими улыбками и вывернув руки. Женуина шла мимо них и плакала. Плакала от обиды, от усталости, от одиночества. Оттого, что держалась из последних сил, чтоб всё было не хуже, чем у соседей, а оказывается, это не нужно самым близким, самым единственным – детям.

Она не знала, что Родриго в обеденный перерыв забежал домой, чтобы извиниться за свою грубость и, не застав мать, поплёлся к Тулио.

У Тулио сидела Флавия. Она пришла с просьбой: не может ли Тулио посмотреть по её руке, что её ждёт. Тулио деликатно оставил влюблённых наедине и пошёл готовить кофе.

– Ты не права… – начал Родриго.

– Да, да, я не права, – торопливо сказала Флавия. – Я много думала, ты должен ехать в Сан-Паулу, а я приеду к тебе.

– Но я передумал. Мне жаль мать. Она не такая, как все. Ну, разве ты знаешь другую женщину, которая пошла бы, искать мужа, который исчез пятнадцать лет назад?

– И я не знаю другой такой, – сказал Тулио, войдя с подносом. – Послушай, Родриго, если ты уедешь, матери придётся очень тяжело.

– Я не знаю, что делать. Я не герой, но я стараюсь стать человеком.

– Героем стать легче, чем быть просто достойным человеком, поверь мне, мальчик. – Тулио обнял Родриго.

– Скажите, что мне делать? Перед тобой, Флавия, я виноват, перед мамой виноват, я ничего не могу… А в Сан-Паулу – надежда, дядя Тулио, посоветуйте, что делать.

– Не знаю, что тебе посоветовать. Ты – Стрелец, ты должен видеть цель.

Аугусто тоже не знал, что ему делать со своей любовью.

Как всегда по средам, он обедал у бабушки Венансии. Во время обеда Венансия весело болтала о новостях, а когда сели пить кофе (у Венансии это был целый обряд, каждому полагался свой маленький столик), она вдруг ласково попросила:

– Аугусто, откройся мне, что тебя мучит?

– Меня отвергла девушка.

– Тебя? Самого красивого, доброго и умного жениха Рио? Не верю!

– Но это так.

– Да, я забыла сказать, – богатого. Она знает, кто твои родители?

– Нет.

– Это в некоторых случаях меняет дело.

– Как раз мой случай.

– Плохо. Что же это за девушка, которая не поняла, какое ты сам сокровище? Расскажи мне о ней.

– Это долгая история.