Полнолуние - [18]

— Прошу-с… — сказал Лёня и протянул пачку «Мальборо», пряча под ладонью русскую надпись «Минздрав СССР предупреждает: курение опасно для вашего здоровья», чтобы для престижа скрыть лицензионное происхождение сигарет.

Алёшин взял галантно выдвинутую из общего ряда сигарету и выжидательно уставился на здоровяка. Тот хмыкнул, извлёк из кармана вельветовых штанов спички, вынул одну, чиркнул, поднёс, закрывая огонёк ладонью, к сигарете Алёшина и наставительно сказал:

— У мужчины всегда должны быть с собой спички и другие элементы джентльменского набора!

— Ну, значит, я не настоящий мужчина, а игрушечный, — ответил Алешин, без особого удовольствия прикуривая.

Этот туповатый парень почему-то заранее взбесил Дениса. Казалось, он уже был готов рассказывать о чём-то, по его мнению, важном, и распирающем его сейчас изнутри. И действительно, парень присел на ковер рядом с креслом девушки, покосился на красивую линию её голени в сетчатом чулке, тоже закурил и начал своё неспешное повествование.

— Вот, Катюша, наконец-то представилась возможность спокойно пообщаться.

— Да, да, ты расскажи, как там твои кооперативные туристические автобусы, битком набитые богатыми иностранцами, ночные поездки по матушке Москве-реке, непринужденный трёп и ты в качестве гида? Это, наверное, просто чудесно? — девушка весело и заговорщицки подмигнула Алёшину, но тот будто и не заметил этого.

Неожиданное внимание к себе этой сексопильной незнакомой девушки, пусть немного пьяной, но вполне приличной, было приятно, но он решительно не понимал, что с этим делать, как поступить. Он массировал себе висок пальцами, а пепел от горящей сигареты сыпался на его полосатый свитер ручной вязки. Снова начала болеть голова. Катя схватила толстый рукав его свитера и капризно потянула на себя. Денис, рассеянно улыбнувшись, мягко высвободился.

Неёлов же тем временем уже распространялся о том, что он теперь никакой не кооперативный гид, а дилер кооперативной конторы по продаже бытовых PC «Commodore 64» и «Atari», чуде техники, в отличие от советских персональных компьютеров «Корвет», серийный выпуск которых только что начался в Баку на объединении «Радиостроение», в Москве в кооперативе и на Каменск-Уральском заводе «Октябрь». Этот компьютер — первенец нужного как воздух социализму массового средства для перехода на пятый технологический уклад, предназначенный изначально для автоматизации управления установкой по дистанционному измерению параметров низкотемпературной плазмы методами лазерной спектроскопии, обработки информации и теоретических расчётов, ведения архива и ряда других нужд, был разработан Институтом ядерной физики МГУ два года назад, и сильно запоздал, а в условиях Переломки вообще не имел шансов. «Корвет» был принят Минобразования в качестве базового для обучения информатике в школе — школьный комплекс включал в себя рабочее место преподавателя и до 15 рабочих мест учащихся, связанных в локальную сеть, однако серийное производство было заторможено наступающей экономической разрухой. Затем Лёня с горящими глазами поведал об английском персональном компьютере ZX-Spectrum с 128 килобайтами оперативно-запоминающего устройства — простом как пистолет-пулемёт ППШ-41, собираемый по своей инициативе собирать кооперативом при НИИ оборонного комплекса, потом он рассказал про знаменитостей программирования, вроде Черникова и Васильева.

Лёня подробно описал, как он в качестве дилера американских PC «Commodore 64» ездил в командировку в советскую Армению…

Особенно подробно он описал поход по ереванским кафе. Сначала он зашёл в «Пончиканоц» на проспекте Маштоца, в доме кинематографистов, но там были одни дети с родителями и голодные студенты, и никакого вина — кормили пончиками с разными наполнителями — джемом, ванильным кремом. В кафе «Павильон 268» по прозвищу «Козырёк» напротив Оперного театра, у заведующей тёти Рипсик оказались только кофе, мороженое и пирожные. Таксист, продавая бутылку карабахского тутового самогона, сам сильно напоминающий носатого киноактёра Фрунзика Мктрчана, сказал московскому туристу, что в пафосном кафе «Арагаст» обычно шумные сборища актёров, музыкантов, студентов, всяких знаменитостей, обсуждают события, танцуют, играют на дудке, часто буянят. Лучше идти в «Копейку» — там публика своя и цены ниже, или в «Темурноц» к дяде Темуру. Там народ попроще, таксисты, рыночные торговцы, кооператоры, там дешёвые цены, пиво в разлив, фирменная жареная картошка с ломтиками сардельки на сковороде. И вот Лёня — светлый, высокий, крепкий, весь такой из себя русский, слегка пьяный после карабахского тутового самогона, купленного у таксиста, зашёл в душное помещение, где было полно маленьких, чёрненьких армян, и, подойдя к стойке бара, скромно спросил по-русски чего-нибудь попить, может быть слишком громко и в неправильных выражениях, и ещё какую-то шутку про азербайджанца и армянина — кажется про то, почему армяне не хотят без азербайджанцев летать в космос… Он на секунду отвернулся, оглядывая затаившихся, враждебно настроенных людей, а повернувшись, увидел летящую в свою голову хорошо известную ему полулитровую пивную кружку о 20 гранях Уршельского завод весом в 620 грамм. Естественно, Лёня успел пригнуться.