Полнолуние - [10]

— Да уж, — сказал с видом абсолютного победителя чернявый парень, названный Кириллом, — стихи на хлеб не намажешь, а вообще мы всем торгуем…

— Понимаю теперь, кто перед входом в подъезд оставил поперёк дорожки вишнёвый «Спутник». А я вот в морге работаю ночным сторожем и веду в институте кружок рок-музыки…

— Шутка, типа корейца?

— Нет, правда он сторожем в морге работает по ночам, и рок группа у него самодеятельная из студентов при комитете комсомола! — с необъяснимой гордостью за друга вмешался Олег.

— Пф-й-й… — Денис выдохнул, надув щёки, словно выпускал пар, прислонившись к стене, случайно, даже не заметив этого, нажал на широкую клавишу выключателя.

Свет на кухне потух.

— Темнота друг молодежи! — засмеялись сразу несколько полупьяных голосов.

Олег в темноте всё-таки подряд и положил цветы на место.

— Ну, включите же свет… — воскликнула Катя, и в полумраке она со стуком отложила гитару, перешагнула длинным ногами в чёрных нейлоновых чулках и лакированных туфлях на длинном каблуке через колени Кирилла, да так, что жёлтая короткая юбка приподнялась, оголяя верхний край чулок.

Хозяйка сегодняшнего вечера сделала шаг к Денису, и неоправданно долго нашаривала выключатель за его спиной, практически полуобняв его. Его просто парализовал вдруг аромат, созданный из двух тысяч цветков, букет абсолютно не вписывающийся в традиционные рамки, словно создавший его парфюмер действительно создал его под впечатлением от работ художника-импрессиониста Моне — наверное, самую длинных и запутанную формулу в парфюмерии.

Свет вспыхнул, как и её приближенные к нему глаза.

— Я пойду, здесь так жарко! — сказал Денис и начал движение двери, но она не посторонилась, и он невольно проехался плечом по паре её выставленных твёрдых грудей. Она загадочно улыбнулась, провожая его взглядом, приподняла край обтягивающей жёлтой юбки и стала подтягивать чулки. Козырев же жадно следил за движениями её красных ноготков, проворно цепляющих черный нейлон. Катя поймала его восхищенный взгляд, выпрямилась, поправила волосы над висках и кокетливо спросила, глядя Козыреву прямо в глаза:

— Олежек, умница, ты мне ни в чём не откажешь?

— Ни за что на свете!

— Кирилл свернул случайно кран в ванной, а ту уже как-то мне не справитбся с этим делом, а сантехника ЖЭКа куда-то услали на аварию надолго… Беспрерывно хлещет горячая вода… Брызгает на пол, пар клубами. Там уже целый потоп. Сделай с этим что-нибудь, а то послезавтра вернутся мои предки… Father мой будет метать страшные молнии. Инструменты ты знаешь где. Ты ведь не подведёшь меня? — она мягко дотронулась до его груди, — правда?

— Конечно! — ответил он заворожённо.

Глава 2

Заглянув в комнату, где часть гостей оглушительно слушала рок-группу «ДДТ» на муромской радиоле «Кантата», Денис отшатнулся и потом зашёл во вторую комнату, где другая часть гостей смотрела по телевизору в записи ритмическую гимнастику. Денис устроился на диване рядом с полуголой ритмической гимнастикой Машей, которая в такт музыке покачивала головой и покачивала худыми плечами. От её копны длинных вьющихся волос пахло хозяйственным мылом, но это было лучше, чем запах табака, пива и запах плесени от старого дома. Советский магнитофон выдавал довольно чёткую картинку, хотя и с иногда пробегающими сверху вниз белыми крапинками.

Открытие эротического шоу под маской ритмической гимнастики на центральном телевидении началось вдруг в 1984 году в бытность министром культуры — коммуниста-перевёртыша Демичева, одного из инициаторов выноса тела Сталина из Мавзолея, положившего начало идеологического разрушения советской страны. При нём ночью у выкопанной могилы Хрущёв потребовал снять с трупа золотые погоны генералиссимуса Великой Победы, командир кремлёвского полка, не понимая истинной причины перезахоронения Сталина, отказался это сделать, зная, что хоронит этим свою генеральную картеру. Офицеры плакали, когда генералиссимуса в простом сосновом гробу с опилками закладывали бетонными блоками, а Демичева ликовал, празднуя личное отмщение. В отличие от находившегося в самом пекле войны в качестве члена военного советов фронтов Хрущёва, телевизионный управленец Демичев, бесславно прозябавший в армии в годы войны, имевший высшее техническое образование и писавший в заочной высшей партийной школе ещё при Сталине диссертацию на странную для ВПШ тему — о европейской философии XIX века, прекрасно понимал, что репрессии против мёртвого Сталина — это не борьба с бессильным трупом человека, это возможность борьбы с побеждающей сталинской экономической моделью сочетания мощного госсектора и быстро адаптирующиеся к спросу кооперации, делающей социализм успешным конкурентом капитализму. Для Демичева борьба с мёртвым Сталиным была способом лишения социализма репрессивного меча, без которого никакая революция ничего не стоит, и неминуемо будет поглощена идеологией окружающего капиталистического мира, разрушена изнутри быстрее, чем снаружи. Борьба с мёртвым Сталиным была и частью репрессий против сталинцев, против семьи вождя, против истинно советской культуры целомудрия, честности, скромности и самопожертвования. Последующие вредительские деяния Демичева в виде организации прорыва западной идеологии через фестиваль Молодёжи и студентов и агрессивного внедрения и прославления западной культуры, взращивания ярых и хитрых антисоветчиков и русофобов, согревание на народной груди клубка ядовитых змей из Муратовой, Лиозновой, Рязанова, Захарова, Михалковых, Высоцкого, Войновича, Дружининой, Жванецкого, обласканных медальками врагов простого народа, который они все вместе объедали и порочили, создания целого легиона умелых и талантливых предателей и вредителей в кино, литературе, на телевидении, стиляг, штампование вместе с КГБ диссидентов, и «Машина времени», Пугачева и целый легион ненавистников простого народа, вал советских фильмов о сладкой и роскошной буржуазной жизни под видом экранизации классиков и просто так, кино про благородных белогвардейцев и обаятельных гитлеровских палачей, вал кощунственно-комедийных или чернушных фильмов про Великую Отечественную войну и Гражданскую войну, но ни одного масштабного и правдивого фильма о войне. Некоторые правдивые фильмы, наоборот, были отправлены на полку и, наконец, венец культурной деятельности Демичева — пошлая до нельзя аэробика на центральном советском телевидении.