Полное собрание стихотворений - [49]

Приняв к себя все краски лета и весны,

Взять наши горести, сомненья, нужду хлеба —

Отдав взамен немного вашей тишины

И вашего покоя... нам они нужны!

[1870-1880]

Богиня тоски

Своей спокойною вечернею волною

К моим ногам ласкается река,

И, мнится мне, богиней над водою

Ко мне из волн является Тоска...

В ее очах, и ласковых и скромных,

Нет светлых звезд, нет яркого огня,

И слышу я: «Я доля душ бездомных,

Богиня всех увидевших меня!

Люблю тебя! Ведь ты со мной сроднился;

Кто ж из людей остался мне чужим?

Богиня я! Кто предо мной склонился,

Тому нельзя склониться прел другим.

Я всех веду различными путями;

У всех людей я та же, да не та!

Властна дарить особыми страстями,

Я тоже мощь, я тоже красота!

Я не ищу других богинь величья,

И мне чужда их гордая семья,

Мне не дано особого обличья,

Не дождалась особых храмов я!

Совсем не так, как у другой богини,

Моей сестры, родившейся в волнах,

С огнем страстей, не знающих святыни,

И с поволокой в млеющих глазах,

Но я не меньше, чем она, красива,

Умею я ласкать и обнимать,

Я не хитра, я вовсе не спесива

И, как волна, способна указать!

Твоя всегда без лжи и без сомненья,

Тебе везде, и в день, и в ночь, верна.

Твои, твои мне любы вожделенья!..

Да, я тебе богиня и жена!

Возьми меня, возьми на все лобзанья,

Я так прекрасна в складках темноты,

Я научу любить свои страданья,

Умчусь с тобой в живых путях мечты!

Люби меня и поклонись богине!

Все боги, все, поблекли и прошли,

А я живу и властвую поныне,

Я – самоцвет, я – адамант земли!

Возьми меня! возьми меня скорее!

Во мне очаг особенных страстей!

Не ведал мир, кто б был меня сильнее,

И смерть отрадна на груди моей...

Спускаю я над ними покрывало...

Я льну к тебе просящею волной!

Лишь потому, что ночь опять настала,

Венчаюсь я, мой избранный, с тобой!

Нам – смерть зари, нам – ночи нарожден

Нам – тихих кладбищ бледные огни,

Нам – привидений смутное хожденье,

Нам – в тьме ночной светящиеся пни...

Ты не дерзаешь? Ну, так я дерзаю!

К тебе сама на ложе нисхожу,

Тебя беру я, грею и ласкаю...

О, ты узнаешь, как я извожу!..»

Цыганка

Потрясая бубенцами,

Позументами блестя,

Ты танцуешь перед нами,

Степи вольное дитя!

Грудь – подвижна, плечи – живы!

Взгляды жгучих, черных глаз —

Это дерзкие призывы

К страсти каждого из нас...

Но под пологом палатки,

В сокровенный час ночной,

Кто ж отважится на схватки

С непокорною тобой?

Знаю кто! Вот там в сторонке,

Руку сунув за кафтан,

Смотрит вслед красивой женке

Темно-бронзовый цыган.

Этот... Он отдернет полог

Мускулистою рукой...

Будет сон ваш тих и долог

Под палаткою родной...

Как смеешься ты над нами,

Степи вольное дитя,

Потрясая бубенцами,

Позументами блестя!

«Смотрит тучка в вешний лед...»

Смотрит тучка в вешний лед,

Лед ее сиянье пьет.

Тает тучка в небесах,

Тает льдина на волнах.

Облик, тающий вдвойне,

И на небе и в волне, —

Это я и это ты,

Оба – таянье мечты.

«Упала молния в ручей...»

Упала молния в ручей.

Вода не стала горячей.

А что ручей до дна пронзен,

Сквозь шелест cтpyй не слышит он.

Зато и молнии струя,

Упав, лишилась бытия.

Другого не было пути...

И я прощу, и ты прости.

«Ты поклянись, – она его просила...»

«Ты поклянись, – она его просила, —

И верен будь тому, что изречешь,

Что этой песни – в ней большая сила —

Ты никому, как мне, не запоешь.

Не запоешь, когда ко мне на смену

Придет другая с новой красотой,

И я утрачу прелести и цену

Перед твоей окованной мечтой.

Другие песни пой, коль запоются,

Кому, и где, и как – мне вс равно.

Но .лишь бы этой песне вновь проснуться

И повториться не было дано.

С меня писал ты, я тебя ласкала,

Я, я низала нити чудных снов,

Я с нею вместе чувством трепетала...

Спускала с плеч последний свой покров.

Та песнь моя! вся, вся без исключенья...»

Он клятву дал... и наконец запел,

Когда в час смерти, в облике виденья

Ее он вновь пришедшую узрел.

Лезгин

Свершивши раннюю молитву,

Пока проснется генерал,

Старик-лезгин кряхтит и чистит

Полуаршинный свой кинжал!

На лезвии, в сияньи солнца,

В наседках букв – Корана стих;

Старик как будто видит что-то

В клинке, сквозь пальцы рук своих...

Из-под папах в кустах – винтовки

По русским целятся войскам...

Вон дымки выстрелов, вон пушки,

Вон генералы, вон – имам!..

Дымится дуло пистолета,

Лезгин сует его в кабур,

Глядит: на этот раз удача —

Упал и корчится гяур...

Спешат в аул... Победа, радость!

Там блеск чарующих очей,

Там – вин холодные кувшины,

Там песни старых узденей...

Кинжал дрожит... Другие виды...

И длинный ряд живых картин...

Перед лицом воспоминаний

Расхорохорился лезгин!

Забыл, что больше нет Кавказа,

Нет тех времен, нет тех людей!

Явились в жизнь ключи Боржома;

Есть нефть, но нет жрецов огней!

Клокочет жизнь неудержимо,

Бушует сердце старика...

Но вдруг – звонок, – мечты исчезли

От генеральского звонка!

Кинжал в ножнах. Собравши платье,

Лезгин торопится служить

И к генеральской папироске

Подносит спичку закурить!

Раут

И раут был блестящ! Вся зала

Сияла множеством огней...

Владыкам бирж и капитала

И представителям властей —

Повсюду лживые приветы,

Пожатья рук, любезность слов,

Недобрых взглядов рикошеты,

И блеск эмалей орденов...

А с женских плеч в лучах пылали,

Стремясь былое наверстать,

Алмазы, что в земле лежали

И утомились света ждать...

Казалось мне – певцов эстрада,

В цветах и искрах хрусталя,