Полное собрание сочинений. Том 8. Дело об игральных костях - [4]

— Да, он встречался с Карлом Манчестером, у того в кабинете.

— И доктор Дорэй, — сказал Перри Мейсон, — молод, красив, словом, впечатляет, и о нем помнят, хотя он не регистрировался. А Брэдбери — толстый и пожилой, забыт. Кстати, это лишний раз подтверждает, что мы помним то, в чем заинтересованы и…

— Карл Манчестер, — перебила она, — вниз по коридору, третья дверь налево. Предупредить его?.. Если вы начнете расследовать тайны моего сердца, я кину в вас этот талмуд…

— Скажите ему, я иду, — улыбнулся Перри Мейсон и вышел.

Когда он открыл дверь, Карл Манчестер оторвался от кодекса, не выпуская изо рта наполовину выкуренную сигарету. Манчестер создавал впечатление человека, сидящего всю свою жизнь под углом в сорок пять градусов и склоненного над сводом законов столь сосредоточенно, что казалось, появление посетителя не помешает ему запомнить в тексте место, от которого его оторвали.

— Привет, Перри, — сказал он безрадостно. — Что принесло тебя сюда?

— Я по делу своего клиента, — бодро ответил Перри Мейсон.

— Только не рассказывай мне, что тебя занимает это убийство. У нас есть улики против той женщины, и если ты…

— Да нет, я по другому вопросу.

— Что же?

— Здесь был Брэдбери по поводу Фрэнка Пэттона, который проворачивал грязные делишки в Кловердале, — сказал Мейсон.

— И доктор Дорэй тоже был, — вспомнил Манчестер. — Он вернется через полчаса.

— Зачем?

— Я обещал тут поискать ему один закон.

— Ну, и нашел?..

— Да нет, сам факт, что я загибаюсь тут над законами, должен хорошо на него повлиять…

— Другими словами, ты умываешь руки?

— Конечно, мы вовсе не собираемся стирать грязное бельишко Кловердаля, и нечего все перетягивать сюда. У нас в городе и своих проблем предостаточно.

— Кинокомпания вообще-то находится здесь, — уронил Мейсон.

— Ну и что ты собираешься делать?

— Все зависит от того, что я смогу делать, — сказал Перри.

— К чему ты клонишь?.

— Если добьюсь признания Пэттона в кловердальс-ких махинациях, это повернет ситуацию…

— Послушай, — сказал Манчестер, — этот Пэттон — спокойный, уравновешенный человек. Он знает что делает и не намерен ни в чем признаваться, даже под наркозом…

— Не знаю, не знаю, — сказал Перри Мейсон.

— Ты о чем?

— Все зависит от того, как к нему подступить…

Карл Манчестер раздраженно посмотрел на Перри

Мейсона и, вынув изо рта сигарету, в сердцах ткнул ее в пепельницу.

— Я начинаю кое-что понимать.

— Надеюсь, — коротко ответил Мейсон.

— Слушай, Мейсон, — сказал его собеседник, перебирая пальцами страницы кодекса, — я уже говорил, мы не собираемся отстирывать грязное бельишко Кловердаля, но это вовсе не означает, что мы защищаем Пэттона… То, что он жулик — это ясно как день. Я через многое прошел, чтобы убедиться в этом. Но не знаю, сможем ли мы хоть что-то доказать. Сомневаюсь. Окружной прокурор в Кловердале снял с себя всю ответственность, и не очень-то приятно, перебегая ему дорогу, соваться в это дело. У нас и так достаточно следственных материалов, из-за которых на наши несчастные, замороченные головы падает целая куча хлопот. Но если ты настроен разобрать этого Пэтто-на на кусочки — вперед!

— И в каких пределах мне позволительно действовать?

— Все зависит от твоей настойчивости… Пойми меня правильно. Я в курсе дела… Это один из узаконенных заработков. Пэттон советовался с юристом, как ему действовать, не переступая рамок закона. Возможно, юрист прав, хотя, может, и нет… Вся загвоздка — были ли у Пэттона преступные намерения… Ты знаешь, как сложно это доказать, но если выйдешь на Пэттона и узнаешь, чем он живет, ты приблизишься к успеху.

— Любыми ли методами можно мне пользоваться? — спросил Перри Мейсон.

— Что касается получения информации у нас, об этом и не беспокойся. Но мы не сможем одобрить такое, например, как нанесение увечий. Если же Пэттон появится у нас и заявит, что с твоей стороны ему были нанесены оскорбления, мы тщательно разберемся, но попутно зададим ему ряд вопросов о его роде занятий…

— Это все, что я хотел знать, — сказал Перри Мейсон, взявшись за дверную ручку. — И не говори Дорэю обо мне.

Как только Мейсон ступил за порог, странно оживившийся Манчестер напутствовал его:

— Вытяни, вытяни из этого сукиного кота признание, тогда Кловердаль, может, предпримет что-нибудь…

— Когда я вытяну из него признание, — мрачно пробурчал Мейсон, — я вам всем кое-что покажу…

Он закрыл дверь и, вспомнив шутливый разговор с Мод Элтон, вышел из суда, поймал такси и вернулся в свою контору.

В вестибюле здания, перед тем как подняться на свой этаж, он задержался. Блондинка с ярко-красными губами торговала сигаретами. Увидев Мейсона, она радостно улыбнулась:

— Привет, мистер Мейсон. «Мальборо»?

— Спасибо. Пачку.

Отсчитав деньги и взяв сигареты, он облокотился на прилавок:

— Ты весь день работаешь?

Она улыбнулась и покачала головой.

— А, вечерами, — догадался он.

— Да, — ответила девушка. >— Я прихожу сюда вечером, потому что в это время идет самая бойкая торговля.

— Но ведь ты здесь же и утром, и днем?

Она опять улыбнулась, но как-то стесненно:

— Вы хотите сказать, чтобы я пожалела себя? Когда у женщины ребенок, которого надо вырастить, мать, за которой нужен уход, — ей приходится работать… И она, честно говоря, счастлива, что нашла работу.