— Понятно. А теперь объясните мне, какая нужда привела вас сюда.
— Муж Мирны, Эд Дейвенпорт, написал письмо, обвиняющее Мирну в намерении убить его.
— Кому он послал письмо?
— Пока никому. Оставил его адресованным окружному прокурору или начальнику полиции, мы точно не знаем, кому из них; оно должно быть доставлено адресату в случае смерти Эда. В письме он обвиняет свою жену в отравлении Гортензии Пакстон, ее сестры, которая унаследовала бы большую часть состояния Уильяма Делано. У Эда Дейвенпорта хватает наглости далее утверждать, будто Мирна подозревает, что ему известно об этом преступлении, поэтому она, возможно, планирует отравить его. А в случае его смерти он желает, чтобы все тщательно расследовали.
Мейсон с любопытством посмотрел на миссис Дей-венпорт, сидевшую совершенно неподвижно на своем стуле. Один раз, очевидно почувствовав на себе его взгляд, она подняла глаза, но тут же опустила ресницы и продолжала изучать собственные руки в перчатках.
— Каким образом у него могли появиться такие мысли? — спросил Мейсон. — Имеются ли у него какие-то основания для подобного обвинения, миссис Дейвенпорт?
— Конечно нет! — возмутилась Сара Энзел.
Мейсон продолжал смотреть на миссис Дейвенпорт.
Она тоже решила вступить в разговор:
— Я провожу большую часть времени в саду. У меня есть кое-какие опрыскиватели для борьбы с вредителями. Они очень ядовиты. Мой муж болезненно любопытен. Уже дважды мне приходилось его предупреждать, что с подобными составами опасно иметь дело. Возможно, это навело его на такие мысли. Он страшно мнительный, у него вечно появляются дикие идеи, от которых он не может отделаться.
— Он неврастеник, — махнула рукой Сара Энзел, — вечно погружен в мрачные мысли. Следствие алкоголизма. Порой он впадает в ярость, после чего у него и появляются дикие мысли.
— Ситуация крайне сложная, — задумчиво произнес Мейсон. — Мне, естественно, надо познакомиться с ней подробнее. А вы, как я понял, торопитесь на самолет?
— Совершенно верно. Внизу нас поджидает такси. Наш самолет на Фресно вылетает в одиннадцать.
— Возможно, учитывая обстоятельства, вам будет разумнее лететь чуть позже?
— Мы не можем. Эд умирает.
— Вы говорите об Эде Дейвенпорте, муже молодой особы?
— Совершенно верно.
— И он оставил такое письмо, которое в случае его смерти должно быть доставлено властям?
— Да, сэр.
— Это сильно усложняет ситуацию.
— Правда? — воскликнула Сара Энзел.
— Будет лучше, — попросил Мейсон, — если вы постараетесь ввести меня подробнее в курс дела.
Сара Энзел устроилась поудобнее в большом кресле для посетителей, изрядно поерзав, что говорило, скорее, о ее раздражении, нежели о намерении расслабиться.
— Слушайте внимательно, — предупредила она, — у меня нет времени на повторы.
Мейсон закурил, кратко предупредив:
— Мой секретарь, мисс Стрит, стенографирует нашу беседу. Позднее я смогу посмотреть ее записи.
— Уильям Делано был очень богатым человеком. Но и очень одиноким. Два последних года его племянница Хорти, то есть Гортензия Пакстон, жила у него. Он медленно умирал и знал об этом. По его завещанию почти все переходило к Хорти. Она за ним ухаживала. Можете мне поверить, это был адский труд. Хорти написала Мирне, и они с Эдом приехали помочь ей. Вскоре после их приезда Хорти тяжело заболела, а через неделю умерла. В то время Эд Дейвен-порт ничего не говорил, а позднее заявил Мирне, что, по его мнению, Хорти отравили. Типично для Эда Дей-венпорта с его ослиным упрямством и нежеланием прислушиваться к чужому мнению.
— Причина смерти? — быстро спросил Мейсон.
— Перегрузки. Ее смерть явилась ужасным ударом для Уильяма, Хорти была его любимой племянницей. По своему завещанию он намеревался оставить ей четыре пятых состояния и одну пятую Мирне.
— Вам он ничего не оставил, миссис Энзел?
— В конечном итоге оставил. Мы с ним никогда не были особенно близки. После смерти Хорти он изменил завещание.
— Вы, кажется, убеждены, что мисс Пакстон умерла естественной смертью?
— Разумеется, у нее был вирусный грипп, эпидемии которого проходят ежегодно. Ну а Хорти переутомилась и ослабла, не смогла справиться с болезнью.
— Вы виделись с ней перед смертью?
— Да. Я отправилась туда, когда узнала о ее болезни, чтобы помочь. Приехала за три-четыре дня до ее смерти и очень скоро уехала назад. Мы с Уильямом Делано хорошо относились к друг к другу, но он действовал мне на нервы, и мы частенько конфликтовали. Мирна заявила, что прекрасно справится одна, поскольку у них была экономка, и они сразу же наняли для Уильяма сиделку. Посчитала, не слишком я там нужна.
— А когда вы вернулись?
— Вскоре после смерти Уильяма.
— Производили вскрытие после смерти мисс Пакстон?
— Нет, конечно. У них был постоянный врач, который подписал свидетельство о смерти. Ее похоронили, на этом дело и кончилось, пока Эд Дейвенпорт не завел свои дурацкие разговоры. Если хотите знать мое мнение — у него не все дома. Этого мало, он стремится отвлечь внимание от своих манипуляций с деньгами Мирны. Вот какие сумасшедшие идеи у Эда! А теперь он добивается, чтобы его идиотское письмо вскрыли в случае его смерти. У болвана высокое кровяное давление, он может скончаться в любой момент. Ему это известно, и все же он состряпал такое подлое письмо! Теперь в случае его смерти трудно предугадать последствия.