— Когда?
— Как только они тебя разыщут. Они считают, ты обнаружил обвинения клиентки в убийстве в послании Дейвенпорта, поэтому уничтожил оригинал, заменив его чистыми листочками бумаги.
—/Миссис Дейвенпорт формально арестована? — Да.
— А Сара Энзел?
— Против нее не выдвинуто никаких обвинений. Делла Стрит просила передать, что миссис Энзел жаждет тебя видеть. Но Делла держит ее на почтительном расстоянии…
— Делла? — удивился Мейсон. — Разве она в конторе?
— Пришла в обычный час, свежая и жизнерадостная. Ровно в девять контора была открыта.
— Дьявол! — воскликнул адвокат. — Я же велел ей выспаться. Который сейчас час?
— Десять часов. Делла считает, что тебе необходимо отдохнуть, поэтому она открыла контору и сама разобралась в бумагах, чтобы тревожить только в случае острой необходимости.
— Она обо всем знает?
— Нет, — ответил Дрейк. — Я решил сначала позвонить тебе. Как только мы закончим разговор, я ее предупрежу.
— Передай ей, я буду в конторе через двадцать — двадцать пять минут.
— При условии, если власти не задержат тебя по дороге для допроса, — усмехнулся Пол Дрейк.
— Я приеду через двадцать — двадцать пять минут, — ровным тоном повторил адвокат и повесил трубку.
Он поспешно оделся, вышел из дома через черный ход и быстро пошел к своей конторе. На секунду задержался возле входа в агентство Дрейка, потом решил сначала повидаться с Деллой и зашагал дальше по коридору. Отворив собственным ключом дверь кабинета, он вошел в комнату.
Делла Стрит увидела его и прижала палец к губам, чтобы он молчал. Она торопливо закрыла двери в юридическую библиотеку и примыкающую к ней комнату, затем понизила голос и сообщила:
— Шеф, вы без нужды подвергаете себя опасности.
— То есть как это?
— Поймете, когда услышите историю Сары Энзел.
— А она-то тут при чем?
— Она в ярости, ее не мешало бы связать.
— Почему?
— Она внезапно узнала, что Мирна Дейвенпорт вовсе не милое, слабенькое создание, каким она ее считала.
— Как она узнала?
— Она хочет рассказать вам. Шеф, на самом деле вы вовсе не обязаны представлять миссис Дейвенпорт в данном деле. В деле об убийстве. Вы договорились, что будете ее защитником в деле об имуществе…
— Нет!
— Нет? — переспросила Делла.
— Нет. Когда я беру клиента, я остаюсь с ним.
— Это я знаю, но подождите хотя бы до разговора с миссис Энзел.
— А ты с ней говорила?
— Конечно.
— Как все выглядит?
— Скверно.
— Ол-райт, допустим, Мирна виновна. Все равно она имеет право на беспристрастное представительство. На свои конституционные права. И что свидетели, выступающие против нее, будут объективно допрошены… Но почему-то внутренний голос подсказывает мне, что дело вовсе не такое беспросветное, как кажется. А я редко ошибаюсь, Делла.
— Этого не может быть, шеф… к сожалению. Вы хотите поговорить с Сарой Энзел?
— Впусти ее сюда… Кстати, почему ты не поспала?
— Хотела быть на месте, чтобы вы имели возможность немного отдохнуть. После ленча я смогу вздремнуть. Ну а если вы не откажетесь от этого дела, то у вас хлопот и волнений будет выше головы. Было уже несколько междугородных звонков. В том числе звонил окружной прокурор из Бьютта.
— Интересно, чего он хочет? — спросил Мейсон и улыбнулся.
— Да, — не приняла шутки Делла, — интересно…
— Ладно, займемся всем по очереди, — сказал Мейсон. — В данный момент я на важном совещании. Меня нельзя отвлекать никакими звонками. Я буду свободен через тридцать минут. А теперь посмотрим, что нам скажет миссис Энзел.
Делла Стрит кивнула, взяла телефонную трубку и сказала Герти, дежурившей у коммутатора:
— Мистер Мейсон пришел, Герти. Передай миссис Энзел, я сейчас выйду, чтобы проводить ее в кабинет.
Делла Стрит сходила за Сарой Энзел, которая оставила всякие попытки производить впечатление благовоспитанной особы. Лицо у нее было усталым и осунувшимся, под глазами образовались мешки. Она подкрасилась, но в большой спешке. Можно было не сомневаться, она совершенно не спала.
— Мистер Мейсон, — заговорила миссис Энзел, быстро пересекая комнату и в буквальном смысле слова вцепляясь в его руку. — Вы должны что-то сделать. Нам необходимо выпутаться из скандала. Какой кошмар!
— Садитесь, — спокойно сказал Мейсон, — и успокойтесь. Расскажите мне, что случилось.
— Все случилось!
— Вот и расскажите об этом.
— Я никогда себе не прощу. Не прощу за то, что оказалась такой дурой. Я позволила этой маленькой интриганке обвести себя вокруг пальца… а потом и вас втянула. Мне казалось, я хорошо разбираюсь в человеческой природе. За то сравнительно короткое время, как мы знакомы, эта особа стала мне почти дочерью. Она казалась такой беспомощной, такой беззащитной, совершенно не способной постоять за себя. И подумать только, что произошло!
— Продолжайте. Расскажите подробно. Понимаете, у нас, возможно, очень мало времени.
— Но эта женщина — настоящая Лукреция Борджиа![1] Распутница, отравительница, убийца!
— Пожалуйста, изложите факты, — слегка повысил голос адвокат, изучающе разглядывая Сару Энзел.
— Ну, начать с того, что коронер эксгумировал тело Гортензии Пакстон и установил факт ее отравления. Это сделала Мирна Дейвенпорт.
— Когда вы все это узнали?
