Полное собрание сочинений. Том 30. Партия в покер - [10]

— Лица, нуждающиеся в подобных специалистах, хотят иметь о них исчерпывающие сведения. Они копаются в их жизни, расспрашивают о семье, требуют рекомендаций. Когда же нанимают мыть посуду или распространять рекламу, никого не интересует, что ты собой представляешь. Как-то раз я услышала, что вам нужна секретарша и что кандидаты проходят у вас конкурс и тесты на интеллектуальность. Я по наитию почувствовала, что вы человек без предрассудков, и решила попытать счастья.

— Заметим мимоходом, что вы блестяще справились с испытанием, — улыбаясь, прокомментировал Морейн.

Девушка ответила ему также улыбкой:

— Интуиция не подвела.

Морейн задумчиво пыхнул сигаретой.

— Вы думаете, что детективы вас узнают?

— Это более чем вероятно.

— Что это вы мне недавно тут заявляли насчет похищения Энн Хартвелл?

— Газеты немало потрудились, чтобы подать все в романтическом ключе. Но лично мне эта история представляется довольно темной.

Морейн задумчиво кивнул:

— Да, видимо, стоит подбросить кое-какую работенку, которая позволит вам отсутствовать в то время, когда здесь появятся детективы.

— Что за поручение?

— Сыскного характера.

— Ради чего?

— Я хотел бы прояснить эту историю с похищением.

— Господи! — воскликнула девушка. — Неужели вам это не надоело? Полно работы, да и ночь вы не спали.

Морейн ухмыльнулся:

— По правде говоря, никогда еще в своей жизни я так не развлекался. И в мыслях не было, что окунуться в мир преступлений — столь увлекательно!

— Кончится тем, что схлопочете пулю, — нервно рассмеялась Натали Райс.

— И это будет даже забавно. Разве вы не видите, что мне до смерти надоели все эти контракты и рекламные дела? Пусть теперь этим займется мой заместитель. Мисс Райс, мне до зарезу нужно, чтобы вы кое-что раскопали.

Непродолжительного экскурса в личную жизнь, который позволила себе Натали Райс, как не бывало. Ее лицо снова обрело непроницаемость, зазвучал голос высококвалифицированной секретарши:

— Слушаю вас, мистер Морейн. Что вам угодно?

— Вы слышали мой разговор с Уиксом. Он просил меня вручить выкуп в десять тысяч долларов в обмен на эту женщину. Я пошел ему навстречу и с этой суммой отправился на моей яхте в указанное похитителями место. Те прибыли за мной на моторке и доставили на борт судна, которое напоминало старое рыбачье корыто, переделанное в буксир. Было довольно ветрено, и судно слегка покачивало. Женщина лежала на кушетке и мучилась морской болезнью. Я передал деньги, а они мне — свою жертву. А теперь обратите внимание на следующее обстоятельство: похитители потребовали, чтобы выкуп был уплачен старыми двадцатидолларовыми купюрами без каких-либо меток и без всякой последовательности в номерах. Однако, когда я вручил им эту сумму, они не стали изучать банкноты. Они даже не вытащили их из бумажника. Просто, убедившись, что деньги находятся в бумажнике, они тут же передали мне Энн Хартвелл.

Натали Райс слушала с неподдельным интересом.

— Когда моторная лодка вернулась к яхте, они перебросили на нее какой-то предмет, который ударил меня в грудь. Я подобрал его на палубе и увидел, что это дамская сумочка. Забросив ее в каюту, я совсем о ней позабыл. На берегу мы были тут же задержаны федеральными агентами, которые препроводили нас в изолятор.

Морейн умолк, продолжая курить с задумчивым видом. Затем заговорил снова, как бы размышляя вслух:

— Вы, видимо, помните, что Энн Хартвелл исчезла две недели назад. Она утверждает, что все это время провела на борту бороздившего океан буксира, постоянно находясь в наркотическом состоянии, и что на судне, кроме каюты, куда ее заточили, она больше ничего не видела. Так вот, две недели — срок более чем достаточный, чтобы привыкнуть к качке. Несмотря на это, когда я увидел женщину на борту буксира, она сильно страдала от морской болезни, хотя, в сущности, мы были в пределах бухты. Это деталь, которую не следует забывать. Выйдя из каталажки, я вспомнил о дамской сумочке и решил ознакомиться с ее содержимым, прежде чем рассказать о ней федеральным агентам. Вернувшись на яхту, я осмотрел ее. Там находились губная помада, рисовая пудра, немного денег, платок, два ключа и конверт, адресованный Энн Хартвелл, Сэксонвилл.

— Только конверт?

— Да. Причем пустой.

— Странно, что она сохранила один конверт, — обратила его внимание Натали Райс. — Естественней было бы оставить письмо и выбросить конверт.

Морейн, согласившись с ней, вытащил из кармана какую-то карточку и протянул ее девушке.

Это был фирменный бланк таксопарка с карандашной надписью на обратной стороне: «Сэм-13».

— Это также находилось в сумочке? — спросила она.

— Да, — подтвердил Морейн.

— Думаете, что это принадлежит ей?

— Не знаю. Хотелось бы, чтобы вы разыскали водителя этого такси и выведали у него, как это у нее оказалось. Поскольку фотография Энн Хартвелл появилась в газетах, вам будет нетрудно описать ее таксисту. Но, ради Бога, не используйте для этого саму газетную фотографию, иначе тот может почуять неладное и сообщить о проявленном вами интересе федеральным агентам.

— Вы не хотите, чтобы они знали о моих действиях?

— Пока нет.

— Можно ли узнать почему?