Полное собрание сочинений. Том 28. Адвокат Перри Мейсон - [9]

— Тогда давайте снова сыграем в карты.

Какое-то время они играли в карты, а потом Гарри решила, что ей хочется спать. Она стала раздеваться, а Бедфорд направился к себе.

— Это не очень здорово, — возразила Гарри. — Я должна убедиться, что вы не сбежите.

— Вы собираетесь запереть дверь?

— Она заперта.

— Заперта?

— Конечно, — равнодушно сказала она. — У меня есть ключи. Я заперла ее, когда ходила к машине. Уж не думаете ли вы, что я дура?

— Я не уверен.

— А вы вздремните!

— Не сейчас:

— О’кей, придется забавлять вас. Карты или виски?

— У вас есть журнал?

— У вас есть я. Они не думали, что вам понадобится еще что-то. Не рассчитывали на это, — засмеялась она.

Бедфорд ушел в свою комнату и сел. Сказывалось напряжение последних часов, его стало клонить в сон, и он лег на постель. Проснулся от запаха духов. Полуодетая девушка стояла рядом и держала в руке листок бумаги.

— Что это? — спросил он.

— Записка, — ответила она. — Нам придется здесь задержаться.

— Надолго?

— Они не пишут.

— Нам надо поесть, — сказал Бедфорд.

— Мы можем выйти и поесть. Я знаю одно место. Если вы начнете шутить, потеряете деньги, а Дельберт пойдет в журнал. Я предупреждаю вас: вы должны слушаться. Они хотят, чтобы вы были довольны и не волновались. Можете развлекаться со мной.

— Как вы связались с ними? — спросил он.

Она соблазнительно улыбнулась.

— Почтовый голубь. В моем лифчике. Вы не заметили?

— Хорошо. Я вам подчиняюсь. Давайте поедим.

Он удивился, почувствовав легкое волнение, когда она села рядом с ним в машину. Ее полуобнаженные ноги, рука, закинутая ему на плечо, приводили его в смятение.

— Привет, симпатяга! — И она на мгновение прижалась к нему.

— Привет, блондинка! — принимая игру, отозвался он.

— Вот так-то лучше. — Она улыбнулась.

Бедфорд осторожно вел машину в сторону побережья, придерживаясь обочины.

— Я полагаю, ты дьявольски голодна, — сказал он, не замечая, что перешел на «ты».

— Спасибо.

Взгляд сидевшего рядом мужчины заставил ее задуматься, наконец она поняла, о чем он спросил.

— Ты плохо обо мне думаешь, — обиделась Гарри.

— Как ты взялась за эту работу? — резко спросил Бедфорд.

— Это зависит от того, что называть «работой».

Некоторое время они ехали молча. Бедфорд обдумывал возможные объяснения, но они ему не нравились.

— Я полагаю, тебе везет в жизни, — прервала она его мысли. — Раз начав действовать, ты идешь до конца. Ты, наверное, не ожидал, что я стану говорить…

— Я ничего и не ждал от тебя.

— А мог бы, — не отступала от своего Гарри. — За ожидание тебя не арестуют.

В полной задумчивости Бедфорд вел машину вперед, ему явно хотелось узнать о девушке больше.

— Почему ты участвуешь в этом деле? — спросил он.

— Ты и не представляешь себе, как бывает в жизни. А, ерунда, я не хочу рассуждать на пустой желудок.

— Скоро будет местечко, где мы получим чудесную еду, — сказал Бедфорд. Он посмотрел на нее.

— Ты знаешь где? — спросила она.

— Я бывал там.

— Один взгляд на меня, и твоя репутация погибла, да?

— Нет, не это, — неопределенно ответил он. — И ты знаешь, что это не так. Но при данных обстоятельствах и я не хочу оставлять следа. Я не знаю, с кем играю и во что.

— Со мной ты не играешь, — сказала она. — И помни, что я хочу есть. Платишь ты.

В молчании они проехали еще пару миль.

— Попробуй здесь, — подсказала она, указывая на таверну.

Они нашли место в большом зале, который воздушным замком нависал над водой. Воздух был свежим, солнце — теплым, океан — спокойным, и они с удовольствием ели мясо по-французски. После десерта, бренди и бенедиктина, Бедфорд расплатился.

— А это вам, — сказал он, всовывая в руку официанта двадцатку с запиской.

Вставая из-за стола, он помог Гарри и торопливо направился к выходу, пока официант не успел развернуть бумажку. Он понимал, что опять рискует с этой купюрой, поскольку уже отдал шантажистам двадцать тысяч, но чувство неясного превосходства над противником успокаивало.

Только позже, на обратном пути, он пожалел о своем поступке: он мог ведь и навредить себе. И чем больше думал о деле, тем больше убеждался, что Дельберт — это плод воображения. Бинни Денхем и эта девушка были «бандой». Возможно ли, что эта соблазнительно-доступная девушка является главарем? Однако он предпочел бы видеть в ней скорее неустроенного человека, оказавшегося под властью Бинни, зловещего типа, который скрывался под маской робкого человечка.

Казалось, долгое молчание объединяло их, было приятным, каким-то теплым.

— Ты оказался хорошим парнем, — неожиданно призналась девушка. — Ведешь себя необычно. В таких случаях другие женатики забывают про семейное положение.

— Спасибо. Когда тебя узнаешь ближе, тоже меняешь мнение к лучшему.

— Ты давно женат?

— Почти два года.

— Счастлив?

— Угу.

— Это дело связано с ней, правда?

— Если тебе все равно, то я бы не хотел говорить о ней.

— О’кей.

— Они дадут тебе знать, что все в порядке?

— Конечно. Обмен двухсот чеков требует времени.

— И ты собираешься держать меня при себе, пока они не обменяют все чеки?

Она задумчиво посмотрела на него.

— Что-то в этом роде.

— Почему не Бинни выполняет эту работу?

— Они думают, что ты плохо относишься к нему.

— Они?