Полное собрание сочинений. Том 2. 1895–1897 - [17]
Фабричные инспектора видели, что такие расценки «направлены, очевидно, к обходу закона» (все это рассказывает тот же г. Никулин в вышеупомянутой книге), но тем не менее «не считали себя вправе» отказать почтенным «господам» фабрикантам.
Еще бы. Легкое ли это дело – отказать фабрикантам (такую штуку придумал не один фабрикант, а несколько сразу!). Ну, а если бы попытались обойти закон не «господа» фабриканты, а рабочие? Интересно бы знать, нашелся ли бы тогда во всей Российской империи хоть один фабричный инспектор, который бы «не счел себя вправе)) отказать рабочим в попытке обойти закон?
Таким образом, эти двух– и трехэтажные расценки были утверждены фабричной инспекцией и введены в действие. Но оказалось, что интересуются вопросом о расценке не одни господа фабриканты, выдумывающие способы обойти закон, и не одни господа инспектора, не считающие себя вправе мешать фабрикантам в их благом намерении, а еще сверх того… рабочие. У рабочих не оказалось такой нежной снисходительности к мошенничествам господ фабрикантов, и они «сочли себя вправе» помешать этим фабрикантам объегоривать рабочих.
Эти расценки, повествует г. инспектор Микулин, «возбудили такое неудовольствие среди рабочих, что оно было одною из главных причин разразившихся беспорядков с буйством, потребовавших вмешательства вооруженной силы».
Вот как идут дела на свете! Сначала «не сочли вправе» помешать гг. фабрикантам нарушать закон и надувать рабочих, – а когда возмущенные такими безобразиями рабочие подняли восстание, тогда «потребовали» вооруженную силу! Почему же эта вооруженная сила «потребовалась» против рабочих, которые защищали свои законные права, а не против фабрикантов, которые явно нарушали закон? Как бы там ни было, но только после восстания рабочих «распоряжением губернатора расцепки такого рода были уничтожены». Рабочие настояли на своем. Закон был введен не господами фабричными инспекторами, а самими рабочими, которые доказали, что они не позволят издеваться над собой и сумеют постоять за свои права. «В дальнейшем уже, – рассказывает г. Микулин, – фабричная инспекция отказывалась утверждать такие расценки». Таким образом, рабочие научили инспекторов применять закон.
Но наука эта досталась только одним владимирским фабрикантам. А между тем фабриканты везде одни: и во Владимире, и в Москве, и в Петербурге. Попытка владимирских фабрикантов перехитрить закон – не удалась, но придуманный ими способ не только остался, но был даже усовершенствован одним гениальным петербургским заводчиком.
В чем состоял способ владимирских фабрикантов? В том, чтобы не употреблять слова штраф, а заменять его другими словами. Если я скажу, что рабочий по случаю неисправности получает рублем меньше, – тогда это будет штраф и его придется отдать в штрафной капитал. Но если я скажу, что рабочий по случаю неисправности получает плату по низшему расценку, – тогда это не будет штрафом, а целковый попадет в мой карман. Так рассуждали владимирские фабриканты, которых, однако, опровергли рабочие. Можно и еще несколько иначе рассуждать. Можно сказать: рабочий по случаю неисправности получает плату без наградных, тогда это опять не будет штрафом, и целковый попадает в карман хозяина. Вот такое рассуждение и придумал хитроумный петербургский заводчик Яковлев, хозяин механического завода. Он говорит так: вы будете получать по рублю в день, но если за вами не будет никаких провинностей, ни прогулов, ни грубостей, ни неисправностей, то вы получите по 20 коп. «наградных». А если окажется провинность, то хозяин удерживает двугривенные и кладет их, конечно, себе в карман, – потому что ведь это не штраф, а «наградные». Все законы о том, за какие провинности можно назначать взыскание и в каком размере, как их нужно расходовать на нужды рабочих, – оказываются для г. Яковлева несуществующими. Законы писаны про «штрафы», а у него «наградные». Ловкий заводчик до сих пор надувает рабочих посредством своей кляузной выходки. Петербургский фабричный инспектор тоже, вероятно, «не счел себя вправе» помешать ему обходить закон. Будем надеяться, что петербургские рабочие не отстанут от владимирских и научат инспектора и заводчика, как следует соблюдать закон.
Чтобы показать, какие громадные деньги составляются из штрафов, приведем сведения о величине штрафных капиталов во Владимирской губернии.
Выдача пособий начала производиться там с февраля 1891 г. До октября 1891 г. было выдано пособий 3665 лицам на сумму 25458 руб. 59 коп. Штрафной капитал к 1 октября 1891 г. составлял 470052 руб. 45 коп. Следует сказать, кстати, еще об одном употреблении, сделанном из штрафных денег. На одной фабрике штрафной капитал составлял 8242 руб. 46 к. Фабрика эта обанкротилась, и рабочие остались зимой без хлеба и без работы. Тогда из этого капитала было роздано 5820 руб. в пособия рабочим, которых было до 800 человек.
