Полное собрание сочинений. Том 15. Дело беглой медсестры - [33]

— Что было потом?

— Потом я пошел на кухню, съел бутерброд и выпил стакан молока. В это время появился Эдисон Дойл.

— Вы встречались с ним раньше?

— Нет. Я находился далеко от дома, но… конечно, слышал о нем и знал, что он интересуется Хэтти. Эдисон сказал мне, что Сильвия и Хэтти немного беспокоились за отца и решили поочередно дежурить всю ночь, чтобы заглядывать к нему примерно через каждый час. Кажется, Эдисон подумал, что я отпустил своих сестер спать и присматриваю за отцом сам.

— Вы сказали ему, что их обеих нет дома?

Джаррет покачал головой.

— Это его не касалось, и я ему ничего не стал говорить. Он же сказал, что пришел помогать Сильвии и Хэтти ухаживать за отцом. У Эдисона была срочная работа, и он простоял у чертежной доски весь день и вечер. От напряжения у него воспалились глаза, и я посоветовал ему подняться наверх и лечь спать.

— В какой из комнат?

— В третьей комнате для гостей.

— Он послушался?

— Да. Мне не пришлось его долго упрашивать.

— И что потом?

— Когда Дойл ушел, я опять на цыпочках прошел по коридору, приоткрыл дверь и посмотрел на отца. Горел только ночник. Отец спокойно спал. Я вернулся в свою комнату, меня тоже начало клонить в сон, и я подумал, что быть с отцом сейчас нет необходимости. Я был уверен, что сестры вот-вот вернутся, и поднялся к себе, чтобы улечься. Будильник должен был прозвенеть через полтора часа, и я решил тогда вновь посмотреть, как там отец.

— И что было потом?

— Я уже начал раздеваться, когда услышал, как открывается дверь черного' хода. Я спустился и увидел Хэтти.

— Вы уверены, что это была Хэтти?

— Да.

— Как она была одета?

— На ней была клетчатая юбка, еще, по-видимому, пальто, потому что я слышал, как она открывала дверцу шкафа в прихожей.

— Вы с ней разговаривали?

— Она сразу пошла в свою комнату. Я даже не окликнул ее и не сказал ей ни слова. В тот момент я почувствовал сильную усталость. Я был с дороги и не спал всю ночь. Я уже беседовал с отцом и знал, что Хэтти начнет рассказывать мне, какой замечательный Эдисон Дойл, как она счастлива и как беспокоится за отца. Поэтому я решил на время отложил* эти разговоры. Я люблю Хэтти, но не терплю душещипательные беседы, меня не трогает безрассудная любовь молодых влюбленных. Все, что Хэтти хотела мне рассказать, можно было рассказать утром.

— Продолжайте.

— Я опять поднялся наверх, наконец разделся и принял душ. Я уже выключил свет и лег в постель, когда услышал, что возле дома хлопнула дверца машины. Я подошел к окну и увидел машину Сильвии. Сама она шла по дорожке к дому. Я еще раз подумал, что все в порядке, что Сильвия тоже присматривает за отцом, отключил будильник и заснул.

— И долго вы проспали?

— Довольно долго. Я встал только в десять утра. К тому времени принесли мою телеграмму, где сообщалось, что я прилетаю в четыре утра. Очевидно, все домашние подумали, что я приехал в пятом часу и лег спать.

— Но ведь Эдисон Дойл знал, когда вы приехали.

— Эдисон Дойл знал, что я уже был дома, когда пришел он, — около часа ночи или чуть позднее. Но, понимаете, он встал без пятнадцати восемь и поспешил в свой офис на встречу с клиентом. Во всяком случае, он говорил мне, что таковы его планы на утро.

Я проснулся в десять часов утра, побрился, спустился вниз и позавтракал. Встретился с Хэтти, немного поговорил с ней, но она была занята уборкой. Потом я узнал, что, получив мою телеграмму, она решила, что я прилетел в четыре утра. Она сказала мне, что отец еще спит. Мне нужно было позвонить кое-кому, а Хэтти, как я уже сказал, занималась уборкой и готовила завтрак для отца. И затем… я не знаю точно, вероятно, где-то около одиннадцати она вошла к отцу с завтраком и узнала, что он умер. Понятно, поднялся переполох. Мы побежали искать доктора Флэшера, и, когда он пришел, дом стал наполняться людьми. Пришла мисс Стрит, даже не помню, когда пришли вы. Сильвия ходила на встречу, назначенную на девять утра, и вернулась в самый разгар переполоха. Kfo-то позвонил Эдисону Дойлу, и он быстро пришел. Доктор Флэшер сделал Хэтти укол и уложил ее спать, и… ну, в общем, это все.

Мейсон кивнул*.

— Теперь ко мне вернулась способность логически мыслить, — продолжал Джаррет, — и я понял, что произошло. Хэтти куда-то уходила. Было холодно, и она, вероятно, накинула пальто отца. Сильвия, возможно, думала, что следует за отцом. Вероятно, она заглянула к нему в комнату, когда Он находился в ванной; не могу утверждать, но точно знаю, что отец не выходил из дома и не убивал Фрича, а тот, кто называет отца убийцей, лжет.

— А что вы скажете об этой пленке?

— Которая, по слухам, находилась у отца под подушкой?

Мейсон кивнул.

— Я не думаю, что пленка с записью была у отца, когда я беседовал с ним. Ее могли положить туда позже. И должен вам вот ‘что сказать, мистер Мейсон. Сильвия — эта та еще штучка. Она считает себя умнее других, ей нравится плести интриги и проделывать всякие махинации. С ней всегда рискуешь угодить в неприятную историю. Я должен вас об этом предупредить. Ей нравится, так сказать, быть мисс Интригой. Я плохо разбираюсь в законах, но зато хорошо знаю Сильвию и уверен, что ее склонность к махинациям и подтасовкам может чертовски запутать дело об убийстве. Думаю, что я прав.