Полное собрание рецензий - [34]

Ну всё. Процесс пошел. Пусть послоняются по барселонским барам (интерьеры – поподробней), там и тут выпьют (герой любит голубой джин); пусть он окончательно влюбится и добьется новой встречи. А потом она понемножку все ему расскажет. Непременно понемножку и с повторами (страничек так на сто пятьдесят, лучше на двести): про карту, про исторические документы (привести архивные тексты полностью), заодно про любимые книги (приключенческие;

тут и намек на ее характер; а герой пусть любит читать только про море – и тоже пусть расскажет о любимых книгах и вообще раскроется); и любимая музыка пусть играет, и о ней тоже надо распространиться. А после свидания герой должен почувствовать, как сильно влюблен, и припомнить предыдущие такие случаи, а за ними всю жизнь, – и чтобы читатель окончательно проник в его характер. А характер у него пусть будет простодушный, но упорный, симпатичный такой, настоящий морской. А она пусть ведет себя загадочно. И будет на голову выше ростом.

(Историю с географией подавать, не стесняясь, без дураков, на уровне общеобразовательном, но зато про чувства – жми на газ! «Он медленно открыл дверь. В душе у него была смерть». Или: «В душе у него был лед». Использовать оба образа, но на разных страницах. «В душе у него был ад» – тоже, впрочем, не сблюют.)

Однако же сколько ни разрабатывай характеры, когда-нибудь придется все-таки нанять катер (у героя, разумеется, есть старый друг, а у того – старый катер) и отправиться к месту назначения. И нырнуть за изумрудами. Тут и наступит роману конец – на какой-нибудь в лучшем случае триста пятидесятой странице, даже с учетом интриг конкурента и продолжительных научных консультаций (у директора обсерватории, скажем).

Напрасное беспокойство. Ресурс повествования практически неисчерпаем: формула изумруда, отступление в историю ордена иезуитов, морские пейзажи… да мало ли. Потом можно подводные поиски прослоить сеансами секса (дадим герою дорваться до героини – наконец-то!) – да тут про одну лишь внутреннюю линию бедра не меньше полстраницы. Про капельку семени, катящуюся по ней: «достигнув колена, она попала в солнечный луч и загорелась, как янтарь…» А героиня пускай по-прежнему ведет себя загадочно.

Но вот акватория обследована – ничего не найдено – тут припасен поворот винта! Оказывается (после нарочито долгого разговора с соответствующим специалистом – он же якобы и автор под настоящим своим именем), координаты на той знаменитой карте зашифрованы; искать надо в другом месте, западнее, что ли, на столько-то миль (вы обязательно узнаете, какие бывают мили, сколько в каждой морских саженей и все такое).

Опять мочало на колу. А страница уже 523-я. Еще немножко подводного плавания, еще чуть-чуть секса – и скорей к финалу. Как можно скорей – потому что это наше слабое место, ничего мало-мальски правдоподобного не придумать.

Дать героям свалить с изумрудами за границу – выйдет скучно. Пусть расстанутся, мирно разделив добычу, как было условлено? Еще скучней. Конкурент поджидает на берегу и все отберет? Совсем тоска.

Выйти из положения удается не без труда и, точно, не без злодеев, да еще при помощи пары пистолетов и ценой внезапного превращения красавицы в жабу.

А страница тем не менее 623-я. И ночь прошла. Умеют же некоторые, спасибо им большое, убивать наше время – за наши же деньги.

Листаешь, листаешь – не увлечен нисколько, удовольствия – чуть, только и стремишься к развязке, причем безразлично – какой;

лишь бы, во-первых, наступила, и, во-вторых, – не сразу, а после гекалитров заполнителя, как можно позже. Это как терпеть сквозь сон – головную боль. Огромный успех ожидает сеньора Переса-Реверте в текущем отопительном сезоне.

Леонид Цыпкин. Лето в Бадене

Роман / Вступ. статья Сюзан Зонтаг. Послесловие Андрея Устинова. – М.: Новое литературное обозрение, 2003.

Год и другой только и слышу от знакомых чужестранцев: читали ль вы Цыпкина, о Достоевском? Пожимаешь плечами, а они конфузятся: неловко за меня – дескать, как же так? ведь последний великий роман русской литературы, как всем известно. Про себя, конечно, криво так усмехаешься, – но все-таки действительно неудобно, плюс любопытство с искрой предвкушения – чем, в самом деле, черт не шутит! – в общем, замечательно, что это произведение теперь доступно.

Автор давно умер – в Москве, в 1982 году, в пятьдесят шестой день своего рождения. По профессии он был патологоанатом, по квалификации – доктор наук; социальное положение на момент кончины – еврей-отказник. Писал упорно, написал (если не считать медицинских статей) немного, в советскую литературу, кажется, и не совался. «Лето в Бадене» – самая крупная из его вещей (листов семь печатных), сочинялась года три (1977–1980). Цыпкин переслал ее с тайной оказией за границу, в американской «Новой газете» тиснули фрагмент еще при его жизни, ровно за неделю до рокового сердечного приступа. В 1983 году в Мюнхене появился немецкий перевод, в 1987-м – в Лондоне – английский, а перед тем русский текст вышел в израильском журнале. Насколько я понимаю, это сын автора, сделавшись в Америке профессором, не оставлял попыток добыть отцу заслуженную славу, хоть запоздалую.