Полночный путь - [23]

— Оружие снесите в оружейную, там иноки обиходят, кольчуги смажут, подкольчужные рубахи свежие получите… В обители нет нужды при мечах ходить…

Оружейная была просторная. На кольях, вбитых в стены, висело множество кольчуг, на полках из толстых плах, лежали мечи, боевые топоры, луки, с вязанками стрел. На отдельной широченной полке, лежали громадные ножные луки, с медными стременами. Снимая кольчугу, Серик вскричал:

— Эт что же, пустынь голыми руками не возьмешь?!

Два мрачных инока промолчали, Горчак откликнулся:

— Тут хватит и на всех обитателей, и если кто из окрестных жителей прибежит…

Сняв подкольчужную рубаху, Серик оглядел льняную исподнюю; она являла собой печальное зрелище, только что колом не стояла. Да и то по причине того, что намертво прилипла к телу.

Прихватив мешки с запасной одеждой, направились в баню. Там их уже ждали два могучих инока в кожаных фартуках. Баня топилась по белому, иноки разложили путешественников на просторном полке, и принялись наяривать каждый в два веника. Потом промяли, выкрутили, перекрутили, облили ледяной водой, и еще раз прошлись в два веника, и еще раз облили ледяной водой, потом облили теплой и вынесли в просторный прохладный предбанник.

Серик задушено протянул:

— Вот это ба-аня-а…

Он будто заново родился, тело было новым и свежим. Протягивая ему ковш с квасом, инок строго спросил:

— Почему креста нет?

Серик замешкался, принимая ковш, встрял Горчак, протянул тоненьким голоском:

— А он, видишь ли, воин, и бог его — Перун…

Инок не смутился, проговорил благодушно:

— Ну, настоятель быстро это исправит…

Горчак надел простую холщовую рубаху, портки из пестряди, обул свои походные сапоги, а Серик разрядился нарочито богато; в половецкие штаны из аксамита, красную шелковую рубаху, достал из мешка кафтан из дорогого германского сукна, обулся в мягкие сафьяновые сапожки. Наблюдая за ним с усмешкой, Горчак сказал:

— Настоятелю не понравится этакое богатство… Еще и пояс золотой! Экий ты гордец, Серик…

Серик пожал плечами, пробормотал:

— Я не монах… Почему князь, когда посещает пустынь, ходит в своих княжьих одеждах, а я не могу в своих ходить, честно добытых в полях половецких?

Горчак пожал плечами, поднялся с лавки, потянулся, сказал мечтательно:

— Щас попируем с настоятелем, и спа-ать… Двое суток спать буду!

В предбанник заглянул инок, сказал:

— Ну, коли напарились, владыко просит к столу…

Столы были накрыты в просторной горнице; два длиннющих — для братьев, один маленький — для гостей. Братья уже сидели за столами, настоятель сидел за маленьким столом, жестом пригласил гостей усаживаться. Рядом с ним сидела Анастасия, благоухая поповником, пижмой и росным ладаном. Из-под простого белого платка на плечи, и почти до пола, ниспадали еще не просохшие после бани распущенные волосы. Она не подняла взгляда, сидела неподвижно, дожидаясь окончания молитвы, которую творил настоятель. Наконец приступили к трапезе. Еда была простая, но сытная; хлебали наваристые щи, с крупными кусками мяса, заедая пирогами с капустой. На столах стояли блюда с солеными огурцами, грибами, румяными яблоками, тут и там стояли кувшины с духовитыми монастырскими медами. За едой молчали. А потому и Серик поостерегся вылезать со своим уставом. Наконец, все съели, и настоятель подозвал инока с кувшином, который и налил всем меда. Только после этого, настоятель спросил:

— Как поживает купец Реут? Как здоровье?

— Слава Богу, владыко… — тихонько выговорила Анастасия, так и не подняв взгляда.

Обращаясь к Горчаку, настоятель спросил:

— Как прошло путешествие? Благополучно ли?

— Вполне благополучно… — медленно наклонил голову Горчак. — В основном благодаря Серику. Знатного бойца нанял купец Реут, для сопровождения своей дочки… Владыко, а не нужны ли тебе доспехи воинские?

— Нужны… Доспех никому не повредит…

— Вон, у Серика, имеются доспехи на продажу, аж четыре полных доспеха. Только слегка попорченные…

— И с кого те доспехи сняты? — грозным голосом осведомился владыка.

— С татей сняты, с татей… С кого же еще? — быстро выговорил Горчак.

— Это что же, всех четверых Серик убил?!

— Он самый… — быстро закивал головой Горчак.

— А ты чего же?..

— А я Анастасию охранял, пока он рубился. Думал, вдруг, в кустах еще тати таятся?

Серик открыл, было, рот, но тут же чувствительно получил под столом по ноге.

— А Серик, стало быть, многобожник? — настоятель насмешливо прищурился, глядя на Горчака.

Тот отвечал ему честным взором, безгрешного ангела. И тут только до Серика дошло, если бы Горчак признался, что в добыче имеется и его доля, то пришлось бы два доспеха жертвовать обители бесплатно. Ох, и хитер же Горчак!

Скорее всего, так и не поверив Горчаку, настоятель кивнул:

— Хорошо, я возьму доспехи. Оружейники оценят их, ну и еще вычет починки, после такого острого Серикова меча. Глядя на него, и не подумаешь, какой он грозный воин… — пробормотал настоятель в бороду. Осушив чашу, он подставил ее иноку с кувшином, бесшумно расхаживающему у них за спинами, проговорил: — Слыхал, Реут посылал тебя в поход с Рюриком… Ну, и куда же сходил Рюрик?

Горчак беззаботно обронил:

— А он с латинами на сарацин ходил…