– Остановитесь, пожалуйста!
Шофер припарковался перед поворотом. Кэтрин почувствовала, что ей трудно дышать. «Мне знакома эта гостиница. Я здесь жила».
Когда Кэтрин заговорила, голос ее дрожал.
– Я бы хотела здесь задержаться. Не могли бы вы заехать за мной, скажем, через два часа?
– Разумеется, мисс. – Шофер поспешил открыть ей дверь, и она вышла из машины. Жаркий летний воздух ударил ей в лицо. Ноги дрожали.
– Вы в порядке, мисс?
Она не знала, что ответить. У нее было впечатление, что она стоит на краю пропасти, готовая упасть в пугающую неизвестность.
Она шла по улице, удивляясь толпам людей и тому гвалту, который они создавали. После тишины и покоя монастыря все казалось ей нереальным. Кэтрин вдруг обнаружила, что она направляется к Плаке, древней части Афин в центре города, с ее кривыми улочками и осыпающимися, изношенными лестницами ведущими к маленьким домикам, крошечным кафе и побеленным полуразрушенным строениям. Ее вел инстинкт, который она не хотела сдерживать. Она прошла было мимо таверны на крыше дома, из которой открывался прекрасный вид на город, но внезапно остановилась. «Я сидела вон за тем столом. Мне дали меню на греческом. Нас было трое…»
– Что ты будешь есть?
– Если не возражаешь, закажи за меня. А то я боюсь, что закажу хозяина".
Они рассмеялись. Но кто были ее спутники?
К Кэтрин подошел хозяин:
– Boro na sas voithiso?
– Ochi efharisto.
«Могу я вам чем-нибудь помочь? Нет, спасибо… Откуда я это знаю? Я что, гречанка?»
Кэтрин поспешно двинулась дальше. Казалось, кто-то ее ведет. Она точно знала, куда идти.
Все вокруг было ей знакомо. И в то же время ничего. «Бог, мой, подумала она, – я схожу с ума. У меня галлюцинации». Она прошла мимо кафе, на вывеске которого было написано: «Трефлинкас». Где-то в закоулках ее памяти начали всплывать воспоминания. Здесь с ней что-то случилось, что-то очень важное. Но что именно, она не помнила.
Она прошла по шумным кривым улочкам и повернула налево, на улицу Воукоурестиоу. Здесь было множество дорогих магазинов. «Я ходила сюда за покупками». Она начала переходить улицу, и голубой «седан», вывернувшийся из-за угла, едва не сбил ее.
В ее памяти возник голос, говорящий: «Греки так и не перешли к автомобилям. В душе они все еще ездят на ослах. Если хочешь понять греков, не читай путеводители, прочти древние греческие трагедии. Нас одолевают великие страсти, мы умеем бурно радоваться и глубоко печалиться. Мы не научились все это скрывать на цивилизованный манер».
Чьи это были слова?
***
Быстро идущий ей навстречу высокий брюнет вдруг уставился на нее. Он замедлил шаг, и по его лицу было видно, что он узнал ее. Но Кэтрин была уверена, что никогда не видела его раньше. И тем не менее…
– Привет. – Он явно рад ее видеть.
– Привет. – Кэтрин перевела дыхание. – Вы меня знаете?
Мужчина улыбнулся:
– Разумеется, я вас знаю.
Кэтрин почувствовала, как быстрее забилось сердце. Наконец-то она узнает правду о своем прошлом. Но как в толпе, на улице, спросить незнакомого человека, кто она такая?
– Не могли бы мы… поговорить? – спросила она.
– Полагаю, стоит.
Кэтрин чувствовала, как ее охватывает паника. Сейчас выяснится, кто она такая. Вместе с тем ей было страшно. «Может быть, мне не стоит знать? А вдруг я сделала что-то ужасное?»
Мужчина привел ее в маленькое открытое кафе.
– Я рад, что встретил вас, – сказал он.
Кэтрин проглотила комок в горле:
– Я тоже.
Официант усадил их за столик.
– Что будете пить? – спросил мужчина.
Она покачала головой:
– Ничего.
Ей хотелось задать сразу столько вопросов. «Но с чего начать?»
– Вы прекрасно выглядите, – сказал мужчина. – Это судьба. Вы согласны?
– Да. – Она едва сдерживала дрожь возбуждения. Наконец она решилась. – Мы… где мы встречались раньше?
Он усмехнулся:
– Какое это имеет значение, koritsimon? В Париже, Риме, на скачках, на вечеринке. – Он наклонился и сжал ей руку. – Я таких красоток, как ты, здесь не встречал. Сколько ты берешь?
Какое– то мгновение Кэтрин смотрела на него, не понимая, о чем речь, затем резко вскочила на ноги.
– Эй, в чем дело? Я тебе заплачу, сколько…
Но Кэтрин уже бежала по улице. Завернув за угол, она замедлила шаг и заплакала от пережитого унижения.
Впереди она увидела небольшой ресторанчик и в окне его – вывеску:
«МАДАМ ПИРИС – ПРЕДСКАЗАТЕЛЬНИЦА».
Кэтрин было прошла мимо, но потом остановилась. «Я знакома с миссис Пирис. Я была здесь раньше». Сердце опять забилось быстрее. Она почувствовала, что за этими дверями лежит разгадка ее тайны. Открыв дверь, она вошла. Потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к темноте, царящей в комнате. Там, в углу, был бар, который она узнала, и десяток столов и стульев. Подошедший официант обратился к ней по-
гречески:
– Kalimehra.
– Kalimehra. Pou ineh мадам Пирис?
– Мадам Пирис?
Официант показал на незанятый столик в углу. Кэтрин пошла туда и села. Все было точно так, как она помнила.
К столику подошла неправдоподобно старая женщина в черном, с лицом, изрытым морщинами.
– Чем могу?… – Она замолчала, вглядываясь в лицо Кэтрин. – Я когда-то знала тебя, но твое лицо… – От изумления челюсть у нее отвисла. – Ты вернулась!
